Красная луна

— Поверь мне. Это совершенно нормально, что Колючка до сих пор расспрашивает о Порохе. И совершенно нормально, что она хочет узнать о нём как можно больше. Просто она ещё не до конца примирилась с его утратой.

Тёмные глаза Альфы заглянули в глаза Грозе. И во взгляде собаки-бегуньи охотница заметила не только сочувствие, но и некоторую снисходительность. Похоже, Альфа не до конца поняла, что так растревожило Грозу.

«А как мне ей это объяснить? Я в своей-то голове не могу облечь это в слова. Вот, если бы Альфа увидела морду Колючки… её глаза… если бы она услышала тогда её голос…»

Разочарованно моргнув, Гроза сдалась.

— Ладно, Альфа. Я всё поняла.

— Вот и хорошо. Я рада, что ты готова поделиться со мной своими тревогами. Но сейчас… мне кажется, ты надумала проблему, — высунув язык, Альфа быстро лизнула собаку в нос и полюбопытствовала: — Тебе стало легче от того, что ты выговорилась?

— Да, Альфа, — соврала Гроза. — Спасибо тебе.

Собака-бегунья вскочила на лапы и лёгкой поступью направилась к своему логову. Гроза проводила её взглядом. Собака-Солнце почти закончила свою пробежку по небу. И её сородичи из Стаи бродили по поляне, прожорливо косясь на кучу добычи.

«Я всё ещё скучаю по Пороху…»

Эта мысль поразила Грозу. Сердце защемила печаль. У погибшего Пороха было обострённое чувство справедливости. Он мог казаться кому-то грубым и свирепым, но на самом деле был мудрейшим, и добрейшим из псов. «Он был одним из тех, кто показал мне, что свирепый облик ни о чём не говорит. Я поняла это, наблюдая за ним. И он не боялся меня. И не попрекал меня кровью свирепых собак. Будь он сейчас здесь, я бы чувствовала себя в Стае более легко и уверенно…»

Незадолго перед гибелью Порох бросил вызов полуволку. Злобный полуволк ненавидел Грозу и управлял стаей с жестокостью. И многие собаки боялись с ним связываться. Но только не Порох. Он был «красивый, сильный и храбрый» — вернулись к Грозе слова, сказанные ею самою Колючке.

Какой была бы сейчас их Стая, останься Порох живым и сделайся он её вожаком? Распалась бы она, или Порох нашёл бы способ удержать вместе всех собак? Гроза позволила воображению разыграться: сильная, единая Стая… вожак, который бы выявил и покарал собаку-злодейку раньше, чем она замыслила свои козни…

«Нет! Эти мысли вероломны по отношению к Альфе! — одёрнула себя Гроза. — Плохая собака настолько хитра и коварна, что ни один вожак не смог бы её сразу вычислить».

И всё же, — опять задумалась Гроза. — Когда всё началось? Когда погиб Порох? Его гибель повлекла за собою смерть Ужаса. А смерть Ужаса, — Гроза была в этом уверена! — привела к проблемам в их Стае сейчас.

«Бруно был убит тем же способом, что и Ужас. У меня это не выходит из головы. Это не совпадение!»

Гроза моргнула Погоня смотрела прямо на неё, со злобным подозрением в глазах. Гроза быстро отвернулась. В её глотке запершила тревога.

Над вершинами деревьев поднималась Собака-Луна, хотя небо ещё не потемнело. «Она белая!» — осознала Гроза. Гневный багряный блеск предыдущей ночи исчез. «Собака-Луна нас простила?»

«Или она просто… показывает мне, что я на верном пути?

Может, я уже близка к раскрытию тайны?»

Глава десятая

Собака-Луна ещё бродила по небу, когда Гроза проснулась из-за того, что кто-то настойчиво, но аккуратно толкал её носом в бок. Не проснувшаяся до конца, она заморгала глазами, с трудом различая у входа в логово чей-то тусклый силуэт. «Что такое? Ведь ещё темно… Неужели опять?»

— Гроза! Просыпайся!

— Счастливчик? — собака с трудом поднялась, всё ещё пребывая в плену у смутной, не отпускающей её дрёмы. — В чём дело? Что случилось?

Силясь прийти в себя, Гроза энергично потрясла головой, напрягла мышцы и оскалилась: «Если снова стряслась беда, мы с ней разберёмся…»

— Ничего не случилось, — Бета не выглядел напуганным. Его язык довольно болтался, свисая из пасти.

Глаза Грозы, наконец, приспособились к темноте, и она различила за его спиной несколько собачьих фигур. У всех, как и у Счастливчика, уши настороженно топырились, хвосты вздымались вверх. Гроза увидела Микки, Кусаку и Погоню. «Что-то их многовато для вылазки на охоту!»

— Мы собирались сменить ночных патрульных, — сообщил Микки, носом показывая на свою подругу, — а тут… ты ничего не чуешь?

Залетевший в логово ветерок слегка растрепал подстилку Грозы. Пытаясь понять, что к чему, собака широко раздула ноздри. «О, Небесные псы!» Гроза не удержалась и подпрыгнула. Запах, впорхнувший ей в нос, имел характерный, сладковато-пряный душок.

— Золотая Оленуха!

— Да! Да! — Счастливчик насилу держал себя в лапах. — Пойдёшь с нами, Гроза? Ты — одна из лучших наших охотниц, и я не хочу упускать ни единого шанса.

От трепетного предвкушения и гордости кровь в жилах Грозы забурлила.

— Спрашиваешь! Конечно, пойду! Вперёд!

И не успели остальные собаки повернуться и отскочить от её логова, как Гроза уже бросилась бежать.

Как только собаки пересекли границу лагеря, они сразу ускорили темп. Все они горели желанием поскорее напасть на след.