Красная пыль

Второй этаж представлял собой что-то вроде обширного наблюдательного пункта с панорамными окнами, но имелось и маленькое жилое помещение. Теплое. Первый раз попав в комнатку с большим книжным шкафом и потертым кожаным диваном, Уна решила, что у нее опять жар – воздух уютно окутал ее, высокое окно сверкнуло сотами-ставенками, а от стены вдруг протянулся тонкий мерцающий усик, приветствуя – это была встроенная прямо в здание комната-капсула из умных полуживых пластинок. Схрон. Чье-то тайное убежище. Удача. Счастье. Почти мечта… и даже совершенно невероятный по контрасту, режущий глаза черно-белый шашечный пол в соседнем зале вполне можно было потерпеть ради такого чуда.

После всех дневных свершений, ноги уже почти не держали. Бросив сумку прямо на темный ковер, Уна скинула туда же пыльные куртку и ботинки. Нужно было подняться на крышу, набрать фляжку в колонне для сбора дождевой воды, но Уна лишь кое-как обмыла из кувшина на подоконнике лицо, сжевала кисловатую белковую пластинку, достала из-под дивана спрятанный мягкий плед, завернулась в него с головой и легкомысленно повалилась на шершавые, вкусно пахнущие кожей подушки.

«Все равно живу, считай, уже взаймы. Выспаться, хоть раз выспаться… хоть…»

* * *

Тоненькое деревянное поскрипывание пробивалось сквозь плед. Две уже обтрепавшиеся по краям дырочки на нем светились белым – было утро. Или уже день.

Уна кое-как, с неохотой, скинула с головы мягкую ткань, отбросила назад окончательно развалившуюся косу, приподнялась, сонно зевая, но тут же захлопнула рот и вытаращилась – в двух шагах от нее, покачиваясь на изящном черном стуле, сидел здоровенный, уже немного чумазый Техник и невозмутимо попивал какую-то муть из продолговатой бутылки.

Стул жалобно и робко поскрипывал. Чужак смотрел холодно, изучающе, напряженно.

Уна вскинулась, подхватывая из-за спины верную палку, но в следующее мгновение попала в мощный захват чужака. Палка выплюнула лезвие, а потом и крюк. Сверху почему-то снова навалился плед, запястья прижало к дивану, палку отобрали. Нападающий был ловким, сильным и ужасно тяжелым. Он быстро нашел и сдернул с щиколотки Уны потайной ремешок с маленькими ножнами, а после рванул и плоскую поясную сумку. Жесткая ладонь чужака скользнула по спине под свитером, и сдержаться уже не получилось: Уна жалобно вскрикнула, задохнулась и страшно запаниковала, судорожно пытаясь отбиться, но была немедленно, очень легко перевернута на живот и прижата головой к дивану.

Всхлипнув, Уна до боли закусила губу и зажмурилась, пытаясь сдержать рвущуюся из груди истерику: «Нет, только не это! Только не…»

Над ухом у нее что-то пискнуло, потом еще раз – слева, и еще— уже откуда-то снизу. Одновременно с этим раздалось озадаченное бормотание: «Хм, и здесь ничего… странно».

Оцепеневшую Уну подняли, прислоняя к спинке дивана, плед с ее головы куда-то пропал. Озадаченный Техник помахал перед ее носом темной блестящей пластиной, снимая показания, и коротко спросил:

– Где твой?

Уна вытерла влажные ладони о штаны и попыталась ответить внятно:

– К-кто м-мой?

– Бля, я не знаю, как у вас эта херня называется!.. – чужак раздраженно потянул носом воздух. – Маленький круглый диск. У всех коричневых был. У Арнеса – в рукояти прута, у рядовых – под кожей, за ухом. Блестящие такие, очень тонкие, фонят. Видимо, сливают какой-то сигнал или инфу, типа в случае ЧП. Где твой? Э, ты меня слушаешь вообще? Я с кем разговариваю по твоему?!

– Зеркало… это называется зеркало, – чуть слышно пояснила Уна и неровно вздохнула, неподвижно уставившись в одну точку. – У меня его нет.

– Ты чего застыла-то? – Техник непонимающе насупился и немного потряс ее за плечо. – Э?..

* * *

Сюрприз не удался.

Девка рванулась в сторону, и Лео решил не затягивать с выяснением отношений – повалил ее, прижал, обыскал и разоружил: черная палка, нож на щиколотке, звякнувшая поясная сумка и какая-то веревка сзади в большом кармане на штанах, подозрительно напоминающая удавку. Хилячка отчего-то вскрикнула и затряслась, но Лео не придал этому особого значения, мало ли… может, придавил чуть больше, чем надо. Он отсканировал уши трепыхающейся девицы, шею, палку, никаких маячков не нашел, усадил рыжее чучело прямо и хотел было допросить (зря что ли столько гонялся за ней в попытках отловить), но чучело вдруг оцепенело поставило себя на паузу, задвинулось в угол дивана, свернулось клубочком и притихло, подрагивая.

Лео ожидал от нее удара в челюсть, пинка или злобного окрика, но никак не такой реакции. Чуть тронув прикрывшийся рыжими лохмами клубок, он пожал плечами и осмотрелся – сочетание затейливой лепнины и пластин с прослойками Гелиев показалось ему очень любопытным.

Хилячка всхлипнула, подорвалась с места, схватила с ковра плед, свои разбросанные вещи и метнулась к двери. Набросив куртку, она пристегнула обратно все свое вооружение, натянула ботинки и быстро направилась к выходу. По пути Уна зачем-то вытерла щеки рукавом, но даже не попыталась пригладить стог на голове.