Красная Шапочка, черные чулочки

- Дура! - крикнула я тут же.

- Сама дура! Ты что, припадочная? Посмотри только - всех убила!

- Это не я! Не я! - Пытаясь подняться, я опять падаю, девчонка с сачком бросается ко мне с воплем, она .уже совсем рядом, я вижу ее бешеные глаза цвета крепкого чая и даже успеваю подумать - у меня такие же! - прежде чем, вцепившись друг в друга, мы не скатились по глине в воду.

- Кретинка! - сказала девчонка, как только откашлялась и сняла тину с головы. - Ты убила восемнадцать серебрянок!

- Кого?..

- Ты упала на соток, в нем было восемнадцать самок! Что я скажу Тили?..

Сначала я подумала, что чокнутая девчонка собирает змей, а я на них упала. Попробовала вскочить и броситься наутек, но обнаружила, что не могу сдвинуться с места. Ноги мои, измученные сегодня как никогда, отказались повиноваться. - Меня парализовало... наверное, - пожаловалась я. - Это от холодной воды, как ты думаешь?

- Это тебе божеское наказание! Ну вот от кого, скажи, пожалуйста, ты так бежала?!

- От этого... мужчины с ножом.

- Ври больше! Здесь никого нет! Еще скажешь, что он хотел тебя зарезать, да?

- Нет. Он хотел ножом открыть рот у трупа. Я потеряла корзинку. Вернее, я ее не потеряла, я ее запрятала, а мужчину стошнило, когда я сказала рыбное масло...

- Что еще за гадость? - скривилась девчонка, встав в воде и отжимая подол платья.

Она достаточно ловко поднялась вверх по скользкой глине, расставляя ступни в стороны, как это делают лыжники при подъеме. Я сидела в воде и смотрела, как глина выдавливается сквозь ее длинные пальцы ног коричневыми слизняками. Я решила тоже разуться - заодно и сандалии вымою!

Девчонка присела у сетки с металлическим кругом, который она, вероятно, и называла сотком. Потом прошлась на четвереньках, разглядывая что-то в траве.

- Четверо живы! - доложила она. Присела, покачиваясь и обхватив коленки руками. Наблюдать, как я полощу сандалии.

- Это все равно что селедочное масло, - сказала я, надеясь достигнуть хоть какого-то понимания и получить ее протянутую руку помощи. Без помощи мне из этой скользкой глины не вылезти. - Селедки не было. Мама сварила соленую горбушу, а потом мы добавили икры. Селедочным маслом это уже не назовешь. Это гораздо вкусней. Вот я и назвала масло - рыбным. А его от этого стошнило прямо на мои сандалии.

- Кого стошнило? Убийцу?

- Он не убийца. Наверное... Он предложил мне выйти за него замуж.

- Да ну?! - насмешливо хмыкнула девчонка и покачалась. - И ты согласилась?

- Я пока не могу. Я несовершеннолетняя. И школу закончить надо.

- Скажите, пожалуйста, какой прагматизм! - продолжала насмехаться девчонка. - А у тебя, кроме масла, случайно, пирожков еще не было?

Я поправила на голове чудом уцелевшую во время моего пробега красную шапочку, но обижаться сил уже не было. Я только кивнула:

- С яблоками.

Это произвело мгновенное действие. Девчонка вскочила, скользя спустилась вниз и протянула мне руку с ужасно серьезным выражением лица. Когда она вытащила меня наверх, я потрясла рукой, надеясь, что плечевого вывиха не будет, и спросила:

- Что такое прагматизм?

- Как тебя зовут? - вместо ответа спросила девчонка.

Всегда, когда мне'задают такой вопрос, я задумываюсь. В этот раз я доверилась безоглядно и сразу:

- Нефила.

- Агелена! - вдруг обрадовалась девчонка и протянула мне ту же руку, которой она с необычайной силой волокла меня вверх.

- Нет, мама почему-то выбрала имя Нефила, Агелена ей не понравилось, чувствуя странное напряжение (на удивление у меня уже сил не было), ответила я, пряча свою руку за спину.

- Меня зовут Агелена Воськина! - закричала девчонка. - Ты моя сестра! Мы тебя ждем, ждем, а ты бегаешь по лесу!

Я оглядела место на траве позади себя и, не обнаружив никаких сотков, с облегчением села и только потом спросила:

- В каком смысле - сестра?.. Ты незаконнорожденная дочь моей матери?

- Я законная дочь твоего отца! Я родилась через семь месяцев после тебя! Ну? Неужели тебе никто про меня не рассказывал?

- Дочь отца?..

- Да тебе и правда плохо! Меня родители отправили в Загниваловку к бабушке на лето. Тебя никогда не отправляли, а меня - каждый год! До дома далеко - дойдешь?

- Подожди. Кто это - серебрянка? - Я все еще боялась четырех выживших змей.

- Конечно, паук! - радостно объявила Агелена. - Кто же еще?

- Паук?.. Я никого не вижу.

- Вон они, посмотри на кувшинки! Знаешь, кто первый в мире изобрел водолазное снаряжение?

- Конечно, знаю. - Я на всякий случай прилегла на локти, потому что кувшинки, на которые я пристально смотрела, вдруг расплылись мутными пятнами по воде. - Водолазный колокол изобрели древние греки.

- Ерунда эти твои древние греки! Водолазный колокол первой изобрела серебрянка. Она сплетает под водой плотный шелковый купол, цепляет его паутинками к водорослям, а потом наполняет воздухом.

- Изо рта?.. - тупо поинтересовалась я и тем самым разозлила девчонку. Глаза ее посветлели, у меня тоже так бывает, тогда мама говорит, что от злости у меня глаза лимонятся.

- Для такого имени ты слишком тупая, - заявила девчонка и тут же потемнела глазами. - Хочешь посмотреть?

- Да. Нет... Я плохо вижу, я очень устала.