Красная Шапочка, черные чулочки

- Я хотела сказать, что с моими новыми родственниками и их моральными устоями все понятно, но как подобное свое поведение объяснят местные жители? '

- А никак. Под шумок раскопают, а потом все свалят на богачей в джипах!

- Макарушка, прошу тебя, не надо нам сейчас туда идти! - взмолилась я, вдруг представив, как он стреляет по могилокопателям у креста Руты.

- У меня нет возможности идти туда с тобой в другой раз. Не пойдешь сама - силой потащу!

И ведь потащил! Тащил за руку, упирающуюся. Сказал, что волоком потащит на куртке своей, если перестану ногами двигать. Я уже подтянула его руку к лицу и примерилась укусить - как раз в выступающую косточку большого пальца, но передумала: призрак бешеной Авоськи вдруг возник далеким огненным сполохом и обсыпал искрами горизонт.

У самой часовни на кладбище я разглядела - это хуторские жгли костер и подсыпали в него для азарта и веселья пороху, чтобы искрилось. Лопаты стояли рядом, воткнутые в землю. Мы молча прошли мимо, крепко ухватившись за руки, и спокойным шагом направились к ограде Воськиных.

- А ружьишко-то Кольцовых, - заметил сиплый голос нам в спину. - Зря прибежали. К вашему месту не подойти, и к крестам не подойти.

Макар резко остановился - я чуть не упала. Он стоял и ждал, не говоря ни слова, сильно сжимая мои пальцы в ладони, предупреждая тем самым и меня не раскрывать рта.

- И даже к оградке не подойти! - крикнул наконец визгливый женский голос. - Во-от такие пауки, ей-богу, не вру! С ладонь, скажи, Колька!

- Черно-красные, мохнатые и с ладонь размером! - раздался густой голос. - Я таких сроду не видал. И на каменных крестах сидят! Спаси, господи, и помилуй! Нечистая сила, она знает, где ей роиться!

Я дернула Макара за руку, уводя от костра, и, не полагаясь на ослепшие после огня глаза, наугад подвела к калитке в ограде. И калитка отозвалась на мое прикосновение протяжным саксофоном, и мы спокойно подошли к кресту на могиле Руты, и ни разу не посмотрели под ноги, а на светлом мраморе креста ползали тени от набегавших на луну облачков, и сгрудившимся метрах в трех от ограды хуторским через час сильно надоело созерцать наши застывшие неподвижно фигуры и сцепившиеся руки - они почертыхались шепотом да и ушли.

На следующее утро я смотрела, как Макар уходит в тумане, исчезая снизу - сначала ноги исчезли, и он плыл телом в белых клочьях, потом осталась одна голова, голова темнела у самого леса еще долго, пока он не вошел под деревья. И ведь ни разу не оглянулся!

До обеда мы с детьми шарили в старых сундуках, читали расходную книгу, которую вела Лазиодора, рассматривали открытки двадцатых годов с ангелами и го -лубками, примеряли шляпы... Наш безмятежный покой нарушил громкий клаксон джипа. Я удивилась, когда увидела, что Прикус приехал один.

- Приказано на ваше усмотрение - ехать в город или здесь вас охранять, сколько захотите оставаться.

- В город! - решили дети.

- А что, мой муж слишком занят, чтобы забрать нас? - сердито поинтересовалась я, загружая сумки в машину.

- Гамлет, как бы сказать... Лечится он понемногу, ему уже лучше.

- И от чего же он лечится? От сексуального бешенства?

- Точно не скажу, - серьезно заявил Прикус, - но прививку от столбняка ему сделали, когда щеку зашивали.

- Щеку? Зашивали?.. - оторопела я.

- Да не беспокойся, шов маленький, незаметно будет. Пластырей, правда, на лице целых пять, еще на ноге укус - из-за укуса ему укол и делали, успокоил Прикус и вдруг, кивнув на Нару, бегающую по траве за Отелло, сказал восхищенно: -. Очень мне ваша порода нравится.

- Что нравится? - не поверила я ушам.

- Порода. По женской линии, - уточнил Прикус.

- И давно тебе наша женская порода нравится? - завелась я.

- С прошлой ночи, - честно сознался он. - Аге-лена, сестра твоя просто огонь! Ты тоже ничего - с характером и красивая.

- Понятно. А на кого ты сейчас уставился? Ей всего семь лет!

- Да и что, - отвел он глаза, но совсем не смутился. - Я подожду три года.

- Что значит - три года? - опешила я.

- Ей будет десять, так? Я сразу попрошу, чтобы, значит... чтобы замуж за меня. Я знаю, вы, бабы-Воськины, свое слово держите, а это очень важно для жизни.

Я с трудом сдержалась и не залепила пощечину только потому, что не хотела выглядеть при этом комично - мне пришлось бы подпрыгнуть, чтобы достать до его квадратной морды.

- Не хочу тебя огорчать, - спокойным голосом сказала я, - но, похоже, Нара уже отдала свое сердце вместе с медальоном. Опоздал ты, Прикус.

- За три года многое может измениться, - философски заметил он.

Всю дорогу в лесах мы молчали. Я бдительно отслеживала взгляды Прикуса. Он ни разу не посмотрел на детей на заднем сиденье. Даже когда Нара раздавала пирожки, протянул руку назад, не глядя, уставившись в ветровое стекло.

У Москвы вдруг ливанул дождь. На заправке дети потребовали "пить и писать", и Прикус, взяв по ребенку под мышки, шел к кафе по лужам громадным великаном, поймавшим себе на ужин визжащих и болтающих ногами вкусных детишек. Вернувшись, он заботливо вытер платком лицо Оси, а на выпачканный шоколадом рот Нары не обратил никакого внимания.

Я успокоилась.