Красная змея

— По-видимому, в честь наполеоновского генерала.

— Точно не скажу, возможно. Но скорее это фамилия владельца.

— Такой вариант меня удивил бы. Вы ведь никак не можете распрощаться с вашим славным прошлым.

На террасе перед «Кеблером» было очень многолюдно, однако официант подыскал им столик на двоих — малюсенький, как это и принято в парижских ресторанах, зато в уютном уголке.

После того как официант, слегка удивленный тем, что вечером был заказан именно суп, удалился, Пьер спросил Маргарет:

— Можно задать тебе вопрос насчет разговора в комиссариате?

— Смотря каким будет этот вопрос.

— Вчера, когда я звонил тебе в Лондон и упомянул про «Красную змею», ты сказала, что это глупости, фальшивка, чтобы дурить простаков.

— Да, — подтвердила Маргарет.

— Тем не менее в комиссариате ты прочла Годунову целую лекцию по истории в связи с этим предметом. Фараон просто не сумел оценить ее по достоинству.

Впервые за долгое время на губах у Маргарет появилась легкая улыбка.

— Я всего лишь поместила в исторический контекст легенды и домыслы, которые кое-кто пытается выдать за доподлинные факты. Однако большая часть того, что я пересказывала, — просто-напросто фантазии, плод разгоряченного воображения.

— Помню, ты действительно произносила слово «легенда», но не оспаривала, что вестготам, грабившим Рим, в числе прочего достались и сокровища иерусалимского храма.

— Этого я не говорила! — возмутилась Маргарет.

— Как так не говорила? Ты определенно утверждала, что на барельефах арки Тита изображено, как легионеры перевозят эти сокровища в Рим!

— Да, верно, только я не утверждала, что они потом перешли к вестготам. На самом деле мы не знаем, что произошло с сокровищами после того, как они попали в Рим. Кто даст гарантию, что менора и прочие предметы иудейского культа не были переплавлены на золотые монеты? Только подумай, между появлением этих реликвий в Риме и набегом вестготов прошло почти три с половиной столетия. За столь долгий период много чего успело произойти. Нам, например, известно, что многие императоры испытывали серьезные финансовые затруднения. Уже с конца второго века нашей эры дела в Римской империи шли не лучшим образом. Все твердят о том, что Аларих вывез из Рима богатейшие сокровища, однако не существует ни одного документа, в котором они перечисляются. Это означает, что все заявления насчет иудейского наследства являются не более чем предположениями. Нам также неизвестно, как распорядились сокровищами сами вестготы.

— Наверняка было высказано немало смелых гипотез на сей предмет.

— Разумеется, вот только все они так и остались гипотезами. Одни историки полагают, что после битвы при Вуайе вестготы увезли свои богатства в Толедо, где была основана столица их нового королевства. Иные утверждают, что сокровища так и остались в Септимании. Эта версия также обросла своими легендами. Достоверно зафиксировано, что данная область веками притягивала к себе кладоискателей.

Пьер решил, что эти истории для него будут не столь любопытны, и перевел разговор на тему, которая действительно интересовала его живейшим образом:

— А что ты думаешь о роде Давидовом, о Хасмонеях и о двадцати четырех первосвященниках? Ты называла их царскими династиями, упомянутыми в Библии.

— Я вижу, ты очень внимательно вслушивался в мой рассказ. Ни словечка не пропустил!

— Мне просто нравится тебя слушать. Правда-правда!

Маргарет ущипнула Пьера за руку в наказание за иронический тон.

— Да, их так называют, но, по моему мнению, все это тоже является частью легенды.

— Почему?

— Слишком маловероятно, что род Давидов мог сохраниться в веках. Потомки этого царя, быть может, и живут сейчас на свете, однако обычно вместе со сменой поколений теряется и память о принадлежности к какому-либо древнему роду.

— Возможно ли, что чувство принадлежности к некоей династии передается от отца к сыну на протяжении множества поколений?

— Такая возможность, конечно, существует, но доказать преемственность было бы очень сложно. Почти не сохранилось документов из эпохи так называемых темных веков, которые среди историков принято называть ранним Средневековьем. Нам неизвестны генеалогии, восходящие дальше, нежели к одиннадцатому веку.

— А потомство двадцати четырех первосвященников, управлявших храмом Соломона?

— Здесь сложилась та же самая ситуация. Полагаю, никто не может похвастаться генеалогически древом, восходящим к первому веку. Впрочем, в Испании шестнадцатого и семнадцатого веков так называемые короли гербов…

— Это кто?

— Так принято говорить о генеалогах.

— Что же случилось в Испании шестнадцатого и семнадцатого веков?

— Очень любопытная штука, прямое следствие заботы о чистоте крови.

— Что это значит?