Красницкий Сотник ч.1-2

   – Да нет, конечно. – Егор махнул ладонью, как бы отметая Мишкино предположение. – Похоже, боярин этот сам где-то изрядную добычу взял и утаил от князя. Только непонятно, где. С одной стороны, мог богатое поместье обобрать – серебро, даже немного золота есть, оружие дорогое... очень дорогое, но с другой стороны, книги, церковная утварь. Ну, не церковь же он ограбил? Христианин, все-таки. А еще... ну, будто купца какого потряс – несколько отрезов тканей дорогих. Непонятно, в общем.

   – А если... припомни-ка, дядька Егор, а не попадалась ли тебе по молодости такая добыча, где все вот так же в кучу свалено...

   – Хочешь сказать, что он другого грабителя ограбил? Ну, если бы такое я на нурманской ладье нашел, то не удивился бы, а... едрить твою... литвины! Как я сразу-то не подумал?

   – Ага! – подхватил Арсений. – Им-то христианский храм ограбить не зазорно!

   – Да погоди ты! – оборвал своего помощника Егор. – Выходит, что и верно – покусывают друг друга союзнички!

   – Мне так представляется, – влез Мишка – что какой-то литвин, добычи набрав, решил втихую из войска уйти, а наш пленник того литвина на этом словил, прикончил и его самого и его людишек но князю не доложился, а решил сам смыться – якобы ранен тяжко.

   – Во, как! – восхитился Арсений. – В третьи руки добыча перешла, но теперь, уж, в последние! У нас хрен отнимешь!

   “Угу... Крысятничаем, значит. В тишине, разумеется. Или не крысятничаем? Ладью-то мы сами захватили – ни огневцы, ни лесовики в этом не участвовали, вернее, экипаж без боя сдался, но ведь нам же, а не кому-то другому. Интересно: а если бы сундук не Роська нашел, мне бы об этом сказали? Стоп! А не с того ли лейтенант Егор меня в статус первого лица так настойчиво возвращает? Ведь вся ответственность, тогда, на меня ляжет! Вот, значит, как. Я за Егора в бою спрятался, а он за меня – в этом скользком деле. Ну-ну, будем посмотреть”.

   – Дядька Егор, а как это все с обычаями согласуется? Мы в своем праве или... как-то это все... некрасиво, что ли...

   Егор нахмурился, видимо уже собираясь произнести нечто вроде: “Не тебе нас учить”, но в разговор снова влез Арсений:

   – А чего тут согласовывать-то? Ладью мы взяли, без огневцев и лесовиков, и все, что на ней – наше!

   – Ты лучше вот о чем подумай. – Добавил Егор. – Боярин тот тобой Дырке обещан, а ну, как язык распустит? Если огневцы о казне проведают... жадность и зависть... они ведь с людьми такое сотворить могут...

   – Это не беда! – Мишка легкомысленно отмахнулся. – Тогда обещал, а сейчас он сам откажется.

   – Почему? – чуть ли не хором удивились Егор с Арсением.

   – А положим того боярина с сыном в тот же шалашик, что и Илью, Дырка и близко подходить не пожелает. Только боярин-то тот наверняка в ладье не с одним лишь сыном плыл – должен он был хоть нескольких своих людей с собой прихватить. А они тоже про сундук знать могут.

   – Ну, насчет этого мы с бояричем уже потолковали. – Успокоил Мишку Егор. – Они сундук только видели, а что там внутри не знают.

   – Ну, тогда и вовсе просто. Боярина упредить надо, что если язык распустит, то ему не жить. И первым под нож пойдет его сынок. А если все в тайности сохранится, то мы об уменьшении выкупа подумаем. О существенном уменьшении. Вот так. Надо только с Матвеем договориться.

   – Сюха! Быстро к Матвею! – распорядился Егор. – И что б все так же, как с Ильей, правдоподобно устроил. Ступай.

   – Погоди! – остановил Арсения Мишка. – Скажи Мотьке, чтобы измыслил какое-нибудь снадобье. Мол, понял он эту болезнь, и кто не заболел еще, тот испив этого снадобья, уже не заболеет. Пусть подберет, чего не жалко и на всех хватит... или новое сварит. А то, мало ли, чего со страху натворить удумают – заразы-то все боятся.

   – Да! – подтвердил Егор. – Так все и обскажи. Ступай!

   Егор проводил взглядом уходящего Арсения и снова обернулся к Мишке.

   – Что ты там толковал про разные части добычи?

   – Помнишь, Илья объяснял, что на свою долю добычи мы сможем в зиму и коней и людей в Михайловом городке прокормить? Значит, нам интереснее всего то, что можно у селян на урожай обменять. Треска, по всему видать, собственной дружиной обзавестись хочет... возможно о боярстве возмечтал. Ему интереснее всего оружие и доспех, хотя и от чего другого не откажется, но воинская снасть для него самое желанное. А огневцы? Понять бы, что их сильнее всего интересует, тогда и торговаться легче будет.

   Когда Мишка произнес “возможно о боярстве возмечтал”, лицо Егора, не то, чтобы закаменело, а как-то утратило всякое выражение, стало спокойно-безразличным. Умел десятник, когда хотел, не выдать свои чувства, однако само “отсутствие чувств” сказало Мишке не меньше, чем сказало бы их наличие. Прав был Корней: Егор тоже “возмечтал”, да еще как! Длилось это “отсутствие выражения” не больше секунды, а потом десятник заговорил уверенно и даже с некоторой насмешкой:

   – А чего ж тут понимать-то? Одно дело огневцы – им подавай всего и побольше, а другое дело сам Семен. Как ты думаешь, о чем он со свояком своим – Лехой Рябым – полночи толковал? Да о Лехином боярстве толковал!