Красно-белые волны в Царицыне и окрест. Волна первая

Связь с Москвой предполагалось поддерживать через французского консула Шарбо, курьеров Страдецкого и адъютантов Носовича и Чебышева. По сведениям Шарбо, гарнизон Царицына насчитывал всего лишь 3000 человек, из которых 800 были латышскими стрелками. Начальником охраны гарнизона был сербский офицер Вуясинович, связанный с подпольем.

27-го мая Носович со штабом прибыл в Царицын. В тот же день из Москвы Шарбо получил шифрованную депешу с приказом установить связь с Носовичем и подключить к работе представителя сербской военной миссии в Царицыне полковника Христича, также связанного с подпольем. В задачу Христича входило склонить к мятежу Первый Сербский Революционный полк, раскватированный в городе.

Чтобы отвести подозрения большевиков, Носович решил ехать в Царицын с женой. Ковалевский прибыл со всей семьёй – женой и четырьмя детьми.

Ещё 2-го мая приказом Троцкого военным руководителем Северо-Кавказского Военного округа был назначен лояльный большевикам генерал-лейтенант Андрей Евгеньевич Снесарев, хорошо знакомый с некоторыми новыми штабистами.

Все против нас

Москва. 22 мая 1918 г.

Паровоз стоял на путях, время от времени напрягаясь и попыхивая белым паром, готовый отъехать в любую минуту. Ночной перрон был безлюден, неприветлив и даже опасен из-за многочисленных банд, наводнивших революционную Москву.

Мой расстрельный комиссар сопровождал меня по приказу Троцкого. Остановившись перед дверью вагона, пропустил вперёд и молча ушёл в ночь.

Вагон оказался категории «люкс». В таком прежде ездили только царские чиновники самого высокого класса. В глубине вагона в конференц-зале за огромным столом сидел пожилой худощавый господин со слегка закрученными вверх усами. Просматривал бумаги, заглядывал в огромные справочники, аккуратно разложенные по периметру всего стола, и что-то записывал. Одет в форму генерал-лейтенанта, на груди ордена Святого Владимира 3-й степени с мечами и Святого Георгия 3-й и 4-й степени.

Услышав мои шаги, генерал поднял голову и посмотрел цепким, ненавязчивым, умным взглядом. Вот как неожиданность! Я не мог не узнать в представительном господине легендарного генерала Андрея Евгеньевича Снесарева, востоковеда, выпускника Академии Генштаба и моего бывшего преподавателя военной географии в кавалерийском училище. Никоим образом не мог я даже предположить, что коммунист Троцкий прикажет содействовать царскому генералу. Или это хитрая проверка? Не факт. Впрочем, в Москве ходили слухи, что «демон революции» не ладит со многими большевиками, выбившимися из социальных низов в гранд-начальники, которых возмущает его неограниченная власть и высокомерие.

В любом случае не буду предпринимать никаких действий и ждать, пока генерал не назовёт пароль.

Мне почему-то в тот момент не хотелось, чтобы Снесарев узнал меня. Впрочем, о моём послужном списке ему вряд ли что-либо известно, поскольку пересекались мы только в училище, после чего генерал служил в Туркестане, Сибири и Минске. Последние должности, если не изменяет память, были по части разведки и контрразведки. Ну как же всё нежданно осложнилось! Или нет?.. Ведь передо мной сидел один из лучших специалистов по стратегии, сбору и анализу стратегической информации, разведчик и контрразведчик самого высокого ранга, работавший, кроме всего прочего, в Индии, Афганистане, Тибете и Кашгарии, участник Брусиловского прорыва, этнограф и кандидат чистой математики!

– Ваше превосходительство, – вытягиваюсь по струнке перед генералом, – разрешите представиться. Бывший унтер-офицер кавалерии Истомин. Прибыл в Ваше распоряжение по приказу товарища Троцкого.

Снесарев явно удивился услышанному. Неужели помнит или знает про мою службу?

– Я, признаться, ожидал увидеть пролетария с царицынских заводов, – медленно произнес генерал, не сводя с меня глаз. – Мне нужен адъютант хорошо знакомый с Царицыным, а лучше, проживавший там. Я совершенно ясно изложил своё мнение господину… товарищу Троцкому и задержался здесь, ожидая Вас. Весь штаб отбыл ещё вчера. И вот вам! Мне присылают какого-то унтер-офицера кавалерии!

– Полагаю, товарищ Троцкий остановил выбор именно на мне по обеим причинам, указанным Вами. Я знаком с армейской службой. Родился и вырос в Царицыне. Если быть более точным, в хуторе Букатин на…

– Левом берегу Волги, – перебил Снесарев.

– Именно так, Ваше превосходительство, – отчеканил я, стараясь не выдать крайнее удивление. Похоже, генерал уже основательно изучил географию Царицынского уезда. – В Царицыне закончил гимназию.

– Недурно, – медленно произнёс генерал, все ещё, казалось, сомневаясь как со мной поступить. – Вероятно, также закончили кавалерийское училище и служили на германском фронте. Так?

– Именно.

Неужели вспомнил? Что далее?

– Вы-то мне и нужны! – неожиданно произнес Снесарев. – Присаживайтесь.

Он аккуратно переложил бумаги и справочники на край стола. Поезд тронулся.

– Могу предположить, Вы изрядно проголодались. Посему предлагаю отужинать, – на лице генерала появилась сдержанная улыбка.