Красно-белые волны в Царицыне и окрест. Волна первая

Накопился целый эшелон раненых и больных – 600 человек, а до Царицына было еще несколько недель пути. Решили отправить раненых вперёд.

22-го мая санитарный эшелон с флагом Красного Креста, под охраной бронепоезда и отряда красноармейцев, прибыл на станцию Суровикино в 260 вёрстах от Царицына. Ночью бронепоезд ушёл дальше на разведку. Ничто не предвещало беды. Но дежурный по станции оказался осведомителем противника. Один телефонный звонок и на рассвете эшелон был обстрелян артиллерией. Затем в атаку пошла конница и пехота. К 9-ти утра расправа была закончена. В живых осталось только 70 человек.

Через два дня состоялись похороны и траурный митинг.

2-го июня эшелоны подошли к Дону. Оставался последний отрезок пути в 150 вёрст, но железнодорожный мост уже был взорван. Заняв круговую оборону, принялись возводить новый. Достроили только в конце месяца под испепеляющим солнцем, обстрелами, атаками и бомбардировками. 2-го июля последний поезд пересёк Дон. Со стороны Царицына навстречу ударили части Красной Армии и путь был открыт. Гарнизон Царицына получил сотни паровозов, бронепоезда при полном вооружении и 30 тысяч солдат с боевым опытом.

Отель «Люкс»!

Царицын. 5 июня 1918 г.

На юго-восточный вокзал Царицына из Москвы прибыл специальный поезд Главного Нефтяного Комитета правительства большевиков. 9 вагонов первого класса. Подойти ближе к городу поезд сразу не смог: многие пути были беспорядочно заняты эшелонами с возвращавшимися с фронта солдатами и отступающими из Ростова красными частями и беженцами, включая правительство Донской Советской Республики, бежавшее после наступления армии генерала Краснова. К вечеру поезд сумели перевести на Кавказский вокзал, откуда он должен был следовать в Баку. В нём находился уполномоченный комитета инженер Алексеев – сын известной в прошлом революционерки – с двумя сыновьями 14-ти и 16-ти лет и четырнадцатью «молодыми инженерами». По распоряжению Троцкого Алексееву было выдано 9 миллионов рублей для ремонта нефтяных заводов в Баку и обеспечения бесперебойных поставок вверх по Волге. Из-за боевых действий на Кавказе путь в Баку был закрыт.

На перроне Алексеева встретил социалист-революционер Котов – уездный комиссар Временного Правительства в Царицыне и по совместительству присяжный поверенный.

– Видно, не судьба Вам осуществить задуманное в Баку, – негромко произнес Котов. – Попробуем здесь, в Царицыне.

– Попробуем, – согласился Алексеев.

– Где желаете остановиться?

– В лучшей гостинице города.

– Тогда отель «Люкс»!

Бывший поручик Степаньянц, а ныне командир отделения красноармейцев, охранявшего Кавказский вокзал Царицына, обратил внимание на странную группу мужчин с двумя подростками. Заметил, что двое главных вели себя уверенно и расслабленно, улыбались. А вот остальные четырнадцать смотрелись более чем подозрительно: у каждого в одной руке чемодан, а в другой увесистый саквояж. Причём саквояжи были совершенно одинаковые. Несмотря на жару, одеты были в пиджаки. Как бывший военный, по едва заметным выпуклостям с левого бока Степаньянц догадался, что все они были вооружены. И взгляды! Быстро, чётко и незаметно осматривались.

Бывший поручик решил проследить за прибывшими. Держался на приличном расстоянии и довёл до самого отеля. По роскошности отеля понял, что не ошибся: гости города заполагали более чем приличной суммой денег, но не были государственными служащими, иначе бы их встречал кто-то из городского или армейского начальства. Степаньянц узнал присяжного поверенного Котова, которого видел несколько раз в суде, куда конвоировал осуждённых. Бывший поручик решил посвятить всё своё свободное время наблюдению за странной группой.

Уездный город театров

Царицын. 28 мая 1918 г.

Наш поезд прибыл в 4 утра. Вокзал пуст. Никто не встречает.

– Неудивительно, – угадал мои мысли генерал. – С таким военно-анархическим положением в стране никто и предположить не может, когда мы доберёмся. И доберёмся ли вообще! Показывайте город, унтер-офицер! Не будем терять время!

Я повёл генерала через центр города на набережную. Признаться, утренний Царицын представлял собой наиприятнейшую картину – остался прежним уездным городом казаков, помещиков, промышленников и рыбаков, с широкими немощёными улицами и электрическими фонарями. Трамвайная линия?! Что-то новое! Я не сразу обратил внимание, так как давно уже привык к петербуржским трамваям. Вагончик, громыхая по узким тонким рельсам, покатился в сторону собора Александра Невского и скрылся между трёхэтажными зданиями, далее петляя среди купеческих усадеб, складов из красного и белого кирпича и деревянных домов обывателей, окружённых огородами с некрашеными дощатыми заборами. Недалеко от собора виднелась пара белых церквей с зелёными куполами, а рядом два городских парка, примечательных только скамейками и рядами высоких тополей. Тополя уже семенились, покрывая округу белым пухом и создавая иллюзию нетающего снежного покрова на фоне раннего лета. Днём, как всегда, будет жарко.