Красно-белые волны в Царицыне и окрест. Волна первая

Между парками располагался базар, где в тени абрикосин и яблонь на латках, а кое-где и просто на деревянных ящиках, женщины продавали колбасы, домашний хлеб, баранки, помидоры и огурцы, а рыбаки предлагали утренний улов.

Перед спуском к Волге виднелись хозяйственные лавки, харчевни и трактиры. Внизу, у самой воды, – широкая накатанная телегами дорога, проходящая по всему берегу в центре города. Здесь расположены пристани частных предпринимателей и крупных компаний. Пристани частников – деревянные домики с двускатной крышей, а перед ними в воде столбы, перекрытые толстыми досками. Сюда причаливают лодки мелких торговцев и перевозчиков соли и горчицы, а с противоположного берега из хутора Букатина везут на городские базары фрукты и овощи. Крупные пристани компаний – баржи с надстройкой в два-три этажа – возвышались над поверхностью Волги.

Мы присели на лавочке с прекрасным видом на противоположный берег.

– Это и есть остров Голодный? А там река Царица? – показал рукой генерал.

– Именно так.

– Вы бывали на острове?

– Не приходилось.

– Крайне интересно было бы посетить, найти остатки казачей крепости. Всё-таки военная история!

– В городе о ней никогда не говорили. Думаю, там совершенно ничего не осталось. А вон слева, видите, у самой воды домик деда Прохора. Он по утрам всегда ловит рыбу со своего причала. Летом причал сдаёт рыбакам с левого берега. Они у него оставляют лодки, пока продают рыбу на базаре. Я ночевал у него, когда переправиться домой не было возможности. А вон и он!

Из домика вышел старичок в казацкой фуражке. Уселся на доски и закинул удочку.

– А это что за сооружение на набережной?

– Народная аудитория. Здесь совершенно бесплатно давали концерты и читали лекции на самые разные темы. Построена на деньги купца первой гильдии Репникова и его младшего брата. Самые богатые люди города и меценаты! Старший из них всегда повторял, что верит в образование, ибо оно делает мир лучше, а людей добрее.

– Какой крутой спуск к реке! – отметил Снесарев. – Если нас тут прижмут, то удержать последний рубеж будет невозможно. Каждый клочок земли просматривается сверху. Укрыться негде! А почему город назвали Царицыным? В честь какой царицы?

– В гимназии на уроках истории, помню, учитель говорил, что название, как ни странно, не связанно с русским словом «царица», а происходит от тюркского «сарысу» – жёлтая вода. На берегу Царицы когда-то существовал татарский город Сарачин.

– Вот как! Ах да, здесь же была Золотая Орда. Тогда давайте пройдёмся до Царицы. Может, там вода будет жёлтой. В Волге обычная, синяя, – засмеялся генерал.

Недалеко от моста на противоположном берегу Царицы, в окружении домов купцов-меценатов и всё тех же тополей вперемежку с акациями виднелась моя родная Александровская гимназия.

Направляемся к Царице – мелководной речушке, перпендикулярно впадающей в Волгу, через которую перекинут Астраханский мост, соединяющий центр города с Зацарицынским районом. Там недалеко от крутого берега стоит реальное училище, где учится молодёжь города и куда непременно попал бы и я, если бы не уехал поступать в кавалерийское училище.

– Вон там рядом с домом купца Калинина проходили первые театральные представления в городе и, собственно, началась театральная жизнь. Далее дом купца Божескова с зимним театром. А вон видите огромный сад? Дом купчихи Шешинцевой. Прямо в саду построила летний театр. А слева находится театр «Конкордия», построенный заводчиком Миллером. В этих кварталах мы, гимназисты, расклеивали афиши и продавали «Волжско-Донскую Газету». Работы было много, потому как спектакли ставились каждую неделю, что наполняло наши карманы всякой мелочью.

– Прямо уездный город театров! Превосходно! На что же Вы тратились?

– Как и все мальчишки – ситро, сладкая вата и билеты в цирк-шапито.

Мы направились обратно к центру города.

– А вот, наконец, и главное здание, – продолжал я знакомить генерала с Царицыным. – Общественное Собрание! Сюда мне удалось попасть лишь однажды в сентябре 1909-го. Пел сам Шаляпин! А там далее синематограф, городская библиотека, народная читальня и книжная лавка госпожи Абалаковой, где я также тратил свои гимназические накопления. Слева – училище Русского Музыкального Общества, Дом Науки и Искусств с уездным музеем и, наконец, метеорологическая станция, куда нас водили на уроки естествознания.

– Признаюсь, господин Истомин, весьма приятный город! – восхитился генерал.

С наступлением дня улицы постепенно оживали. На базарчиках торговцы готовили латки.

– М-да, разительное отличие от голодной Москвы! – вздохнул Снесарев.

Постепенно улицы наполнялись людьми. Распахивались окна, раздвигались вышитые занавески и просматривались чистые квартирки обывателей. Ничего не изменилось после моего отъезда! Ни одного признака гражданской войны и новой власти. О нет! В авто, поднимая тучи пыли, промчался комиссар в неизменной кожаной куртке, перепоясанной ремнями, и в кепке с красной звездой.