Красное платье

– Да. Ничто не удерживало их рядом со мной, ничто!

Она поняла его.

– Это не ты. Это Не судьба!

– Не Судьба?

– Ты читал Книгу Екклесиаста? «И возненавидел я жизнь, потому что противны стали мне дела, которые делаются под солнцем; ибо все – суета и томление духа»…

Мэй затянулась дымом сигареты.

– Один человек сказал мне «Я перепутал любовь и страсть со страстью, в которой не было любви».

Океаноса это заинтересовало.

– Любовь и страсть и страсть, в которой не было любви?

– Я часто думаю об этих словах, – Согласилась с ним она. – Почти непостижимо, но только почти!

HTRK рядом с ними.

– Я поклонник Shoegaze60, – Вдруг сказал ей он. – New Wave61, darkwave62, experimental63…

Океанос задумался.

– В Книге притчей Соломоновых звучат такие слова: «Три вещи непостижимы для меня, и четырех я не понимаю: пути орла на небе, пути змея на скале, пути корабля среди моря и пути мужчины к девице»…

Они заглянули друг другу в глаза.

– Ты права – у Судьбы пути, а у Не судьбы испытания!

Позже Океанос сказал ей «Выходи за меня замуж, Мэй!». Он не договорил, улыбнулся, этой своей улыбкой похожей на усмешку.

– Я хотел продлить твою визу. Хотел, чтобы ты осталась. А потом я понял: я встретил прекрасную женщину, я встретил мою половинку!

Океанос нежно заглянул ей в глаза.

– Ты знаешь мое прошлое, ты знаешь мое настоящее… Если ты скажешь мне «нет», я не сдамся, я стану лучше!

– Лучше? – Смутилась Мэй.

Она испытала такую же боль от слов Океаноса, как и от слов Томазо. Они оба поразили ее – они оба готовы жертвовать, меняться.

Мэй подумала, а я была не готова, Астон умер и я отчаялась, я прогневалась…

Она вспомнила, как Тони Беннетт пел «Who Can I Turn To»64.

«К кому я могу обратиться,
Когда никто во мне не нуждается,
Мое сердце желает узнать.
Так, я должен идти
Вслед за своей судьбой,

И нет звезды, что вела бы меня,

И никого нет рядом со мной.
Я продолжаю свой путь
День за днем,
И темнота меня спрячет.

Но может быть завтра

Я отрекусь от своих печалей,
Попрошу, украду или позаимствую
Свою долю смеха и радости.

Ибо с тобой я смогу

Постичь
Каждый новый день, с тобой…

Но к кому мне обратиться,

Если ты отворачиваешься от меня.

С тобой я могу постичь,

С тобой, каждый новый день,
Но к кому мне обратиться,
Если ты отворачиваешься от меня»…

– Да. – Сказала Мэй, Океаносу. – Да!

«Когда Смерть встречает кого-то кто может постоять за себя, начинается дуэль»65… «Алфавит Смерти» Ганса Гольбейна. P – Солдат (The Soldier)

Солдат только что вынул меч. Его левая рука все еще держит ножны. Смерть, щеголяющая пышными усами, блокирует выпад Солдата и готовится нанести решающий удар. Другой мертвый солдат лежит на земле… Этот рисунок демонстрирует как именно Гольбейн отходит от традиций старых Плясок Смерти. Раньше Смерть была только вестником, знаменующим завершение жизни. В Пляске Смерти родного для Гольбейна Базеля Смерть в доспехах появляется перед Рыцарем, но нет ни намека на бой между ними. Смерть одевает доспехи для того чтобы подразнить и позлословить над Рыцарем. У Гольбейна Смерть агрессивна: она хватает и тащит людей. Вполне логично что, когда Смерть встречает кого-то кто может постоять за себя, начинается дуэль66…

– Спасибо, Мэй! – Сказал ей Океанос. – За причину жить!

Мэй удивилась, смутилась.

Он заглянул ей в глаза, Ὠκεανός.

– Когда я увидел тебя в аэропорту, я подумал, какая красивая женщина…

Нежность в его глазах.

Он вдруг заулыбался.

– Все было… не так, как я хотел. И внезапно… Ты!

Ты. Подумала Мэй. Какое сложное слово.

– Внезапно? – Спросила она Океаноса.

– Да. Как Лето! Ты не замечала, что лето всегда начинается внезапно?! Было холодно, и вдруг… пришло тепло.

Мэй поняла – ей тоже было холодно и внезапно стало тепло!

Он поразил ее, Океан… Он прав – лето всегда наступает внезапно!

– У меня есть секрет, – Вдруг сказал ей Океанос. – Я дизайнер одежды. Я специализируюсь на дизайне… женского нижнего белья!

Улыбка.

– Я надеюсь, что ты отнесешься к этому нормально, потому, что…

– Ты очень любишь женщин. – Поняла его Мэй.

– Обожаю! Маленьких, высоких, брюнеток, рыженьких… Красавиц, вечно неуверенных в себе, не… красавиц, с самомнением с Париж…

Мэй засмеялась – от счастья… Голос Хулио Иглесиаса рядом с ними. Он тоже пел о счастье – она это чувствовала!

– О чем он поет, Океан?

– Un adiós a media voz… Прощание… шепотом.

– Шепотом?

– Да, любимая. Чтобы попрощаться, нужно сказать: я никогда тебя не забуду!

Он поразил ее.

Мэй поняла, что Океан прав – если забыли, значит, не попрощались.