Красное Село. Страницы истории

Да и в самом ходе строительства проявились многие организационные проблемы, характерные для начала войны: работы в разных узлах начинались при отсутствии у руководителей общего плана, часто укрепленные узлы создавались без согласования системы огня, расположения противотанковых препятствий, часто – по шаблону, без учета условий местности[120].

Огромной проблемой оставалось наполнение уже построенных сооружений и узлов обороны войсками. В основном на всем протяжении оборонительной линии позиции занимали уже упомянутые 2-я и 3-я дивизии народного ополчения и 291-я стрелковая дивизия. Комплектование шло буквально «на ходу». 16 августа был дан приказ «3-ю и 2-ю гвардейские рабочие дивизии, переданные главкомом северо-западного направления в состав войск Северного фронта, включить в состав Красногвардейского УРа… (УР – укрепленный район. – В. П.) закончить формирование 3-й гвардейской дивизии к 19 августа 1941 года»[121].

Именно 19 августа 1941 г. немецкие войска вошли в соприкосновение с войсками Красногвардейского укрепрайона в районе деревни Большие Борницы.

Сразу отметим, что в исторической литературе долгие годы складывалась непростая ситуация с освещением событий августа – сентября 1941 г. Нет, события не замалчивались. Но при разработке тем зачастую использовались штампы, типовые подходы в описании событий, и, даже если и изучалась череда событий, то на основе очень узкого круга источников. Так, например, события, связанные с обороной Красногвардейского укрепленного района явно не получили должного внимания и адекватной оценки в контексте битвы за Ленинград. Бои на Красносельском рубеже подробно не рассматривались. А события, связанные с остановкой врага в районе Урицка, описывались буквально на основании нескольких воспоминаний и донесений. Однако постсоветский период был активно использован новыми поколениями историков для расширения источниковой базы и проведения новых исследований.

Благодаря труду Никиты Ломагина опубликованы очень важные документы из архивов НКВД, партийных архивов и др. Но самое главное, историки получили доступ к документам «с другой стороны» – к немецким сводкам, донесениям, а также к работам западных историков по теме блокады и обороны Ленинграда. Стали доступными не только армейские сводки, но и документы германских спецслужб, частные фото, сделанные немецкими военнослужащими, и пропагандистские фото, сделанные профессиональными фотокорреспондентами. Такая ситуация позволила по-иному взглянуть на события сентября 1941 г. Нет, коренной переоценки не произошло. Но ситуация обрела объемность – мы теперь видим события с разных точек зрения. Несомненно, как «наши», так и немецкие источники требуют критического к себе отношения. Нельзя безоговорочно доверять ни тем, ни другим. Именно их перекрестный анализ дает возможность приблизиться к пониманию сути событий, происходивших в этот переломный для нашего города момент. Конечно, автор ни в коей мере не претендует на лавры человека, самостоятельно проводившего такую работу. В своем изложении событий мы опирались на целый ряд работ: того же Никиты Ломагина, Дениса Жукова, Вячеслава Мосунова и др. Отметим также, что мы не стремимся ломать копья, добиваться переоценки вклада тех или иных исторических деятелей в дело защиты города. Значительно важнее, на наш взгляд, изложить события, опираясь на различные источники и на работы современных специалистов. Оборона Красногвардейского укрепрайона и его Красносельского сектора – события, с одной стороны, чрезвычайно важные, с другой – явно недостаточно освещенные даже в специальной литературе, не говоря уже о популярной.