Красноречие сардинки. Невероятные истории подводного мира

И тогда валлийского монаха Гиральда Камбрийского осенило. Он увидел, как казарки летят неведомо куда, заметил морских уточек, появляющихся на берегах неведомо откуда, вспомнил свои страдания из-за поста, который лишает его хорошей жирной пищи, и решил… уладить три проблемы одним махом. Придумал, что, судя по “шее” в виде трубочки и “клюву” на раковине, морские уточки наверняка являются юными, еще незрелыми отпрысками казарок, и постарался как можно шире распространить это свое открытие. Все знатоки безоговорочно согласились с тем, что данные ракообразные – морской эквивалент белощеких казарок и, вырастая в открытом море, они превращаются во взрослых птиц. Попавшие на берег экземпляры еще не созрели, поэтому у них успели сформироваться только клювы, однако со временем они покроются перьями, у них вырастут крылья, и, окончательно повзрослев, казарки улетят. Таким образом, духовенство той эпохи пришло к выводу, что казарка происходит от морской уточки и является, следовательно, морепродуктом. Так жители средневековой Европы обрели право лакомиться в Великий пост гусиным мясом. Самого моллюска назвали anatifer, потом anatife, что на латыни буквально означает “несущий гуся”. А англичане по сей день используют одно и то же имя goose barnacle для обозначения и белощекой казарки, и соответствующего ракообразного.

Морские уточки и белощекие казарки

Это представление продержалось долго: Рабле упоминает его в “Гаргантюа и Пантагрюэле”, и вплоть до начала XIX века в Шотландии белощеких казарок считали плодом моря. Британский монах не догадывался, что подлинная история этой птицы, пусть и не имеющей ничего общего с ракообразными, не менее невероятна: казарки вьют гнезда под защитой высоких береговых скал Крайнего Севера, до которых они добираются, ни разу не заблудившись, после полного опасностей перелета в 6000 километров. Когда птенец вылупляется из яйца, он в первые же часы жизни, еще не умея летать, бросается со своей скалы в пропасть, чтобы добраться до воды и мхов тундры. Часто этот маленький комочек пуха падает со 120-метровой высоты, стукаясь со всего размаху о скалы и отскакивая от них. Однако он такой мягкий и легкий, что обычно выживает в этом чудовищном испытании.

В представлениях наших предков, даже после Средневековья море еще долго оставалось зеркалом земного мира. Появление неизвестных видов животных зачастую возбуждало подозрения: быть может, это признаки существования подводной цивилизации? Натуралист и врач Гийом Ронделе в 1551 году описал якобы увиденного им в Северном море “морского епископа” – чудовище в епископском одеянии. Его представили польскому королевскому двору в качестве диковины, однако “епископ” проявил такое жгучее желание вернуться в родную стихию, что его тут же отпустили, и, удаляясь, он осенил присутствующих крестным знамением. В эпоху Возрождения его сочли посланником подводной цивилизации. Однако, скорее всего, это был хохлач, животное семейства тюленьих, у самцов которого на голове имеется красный мешок. Кроме того, хохлачи могут двигать плавниками, что напоминает взмахи руки. А может быть, за “морским епископом” скрывалось странное существо, чью высушенную шкуру многочисленные шарлатаны продавали кунсткамерам, утверждая, что это облачение подводного священника. На самом деле это была большая хрящевая рыба, которую принимали за епископа на севере Европы, а на юге за ангела. И действительно, вплоть до начала ХХ века в Ницце огромные рыбы с плоскими крыльями, внешне нечто среднее между скатом и акулой, с шершавой шкурой, часто рвали сети ловцов сардин. Из-за больших крыльев рыбаки окрестили этих рыб lu pei ange – “рыба-ангел” или “морской ангел”. Сегодня Squatina squatina, или европейский морской ангел, крайне редко встречается у наших берегов, однако память о нем сохранила бухта между Ниццей и Антибом – она называется бухтой Ангелов.

Мы больше не верим в легенду о зеркале. Все знают, что жизнь зародилась в океане в форме сообщества бактерий, которые понемногу диверсифицировались, превращаясь в растения и животных. Некоторые существа эволюционировали и отправились на поиски кислорода в воздухе, где его концентрация выше, чем в воде. Они заселили землю. Другие остались в воде, приняв там различные формы. Третьи, в частности предки китообразных, вышли из воды, приспособились к жизни на суше, а потом опять перебрались в море и, адаптировавшись к этой среде, возвратили себе сходство с рыбами. Это называют конвергентной эволюцией.

Легенду о зеркале забыли, она попала в хранилище древних суеверий вместе с гравюрами, на которых изображены те самые огромные киты, принимаемые за острова, и мелодиями для флейты, отпугивающими, как считалось некогда, морских чудовищ.

Но эстафету подхватили наука и техника, чтобы вернуть к жизни эту легенду или, если точнее, ее отражение в собственном зеркале. Сегодня наш земной мир вдохновляется подводным и сам старается на него походить, словно глядясь в зеркало. И это – тенденция будущего.