Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..

Будет весьма не лишним выслушать мнение двух высших командиров Советского ВМФ. Бывший нарком ВМФ адмирал флота Советского Союза Н. Г. Кузнецов в своей неопубликованной рукописи воспоминаний говорил следующее: «Нужно со всей откровенностью признать, что война, особенно в первые два года, велась распорядительным порядком, а не по планам, разработанным накануне»[2403]. Данная мысль наркома была более подробно и откровенно была развита в письме бывшего начальника Штаба КБФ адмирала Ю. А. Пантелеева. Как мы понимаем, Пантелеев как никто другой имел прямое отношение к составлению оперативных планов Балтийского флота и мог судить об их достоинствах и недостатках не понаслышке. Поэтому стоит привести пространную цитату из его письма, направленного Н. Г. Кузнецову: «… Судьба поставила КБФ на одно из важнейших стратегических направлений фашистов: Пруссия-Ленинград через Прибалтику. Оно намечалось гитлеровцами как сухопутное или приморское, но не морское. Флот же готовился годами к войне на море, прежде всего: а) к действиям на коммуникациях; б) к бою на минноартиллерийской позиции в устье Финского залива; в) к обороне военно-морских баз с моря; г) к противодесантной обороне островов Моонзунд».

По признанию того же Ю. А. Пантелеева, на самом деле получилось «всё наоборот и по вариантам, которые никогда не рассматривались ни в Академии, ни в Главморштабе, ни на флоте: а) Гитлер в первые месяцы 1941 г. прекратил сознательно торговое судоходство по открытой части моря… Наши подводные лодки не имели целей. Да и вообще о “колоссальном ” значении коммуникаций для немцев больше мы сами кричали и собирались их громить. Стратегического значения они для Германии не имели; б) фашистский флот не собирался вторгаться в Финский залив. Наоборот, он намеревался нас в нем блокировать. Мы же выставили “историческую ” минно-артиллерийскую позицию и на этой позиции потеряли нос крейсера “Максим Горький” и один эсминец; в) противник ни одну военно-морскую базу не собирался брать с моря, а брал их с тыла. Сухопутная оборона берегов поручена была армии, но армия в Прибалтике к этому не была готова…; г) десанты в тыл фашисты не собирались высаживать, и вся наша противодесантная оборона флота тоже оказалась ненужной. Таким образом, проблема морской войны на Балтике решалась фашистами на суше… Флот остался как бы без противника на море, начав последовательно терять все свои базы, занимаемые фашистами с суши…»[2404].

Развивая данную мысль, бывший командующий дважды Краснознаменным Балтийским флотом адмирал В. Г. Егоров в своем докладе на военно-научной конференции, посвященной 50-летию Победы, совершенно справедливо отметил, что в отличие от предвоенных планов, основными задачами КБФ в начальном периоде Великой Отечественной войны стали оборонительные действия морской пехоты на суше, поддержка действий армии огнем корабельной артиллерии, удары морской авиации по сухопутным объектам и эвакуационные мероприятия[2405]. Причем эти боевые задачи стали для КБФ основными на протяжении трех лет войны, и лишь с лета-осени 1944 года Балтийский флот смог постепенно перейти к ведению активных, наступательных морских операций.