Краснознаменный Балтийский флот накануне Великой Отечественной войны: 1935 – весна 1941 гг..

Вероятно, что командование КБФ в глубине души осознавало несерьезность подобного планирования и пыталось «разгрузить» план от излишка наступательных задач, не подкрепленных в должной мере силами и средствами. Но при этом, удаляя и добавляя те или иные задачи из оперплана, командование флота не думало о взаимосвязи оставшихся боевых задач между собой и создании единой, целостной концепции действий флота в случае войны. То есть, подход командования КБФ (да и ВМФ в целом) к этому важнейшему вопросу был сугубо арифметический, по принципу «прибавил-отнял». Командование КБФ при составлении плана боевых действий не принимало в расчет количественный и, главное, качественный состав флота на данный момент, а также реальный уровень боевой подготовки личного состава. Тем самым, подобные оперативные разработки изначально были обречены на провал, поскольку представляли собой пустые декларации, не подкрепленные серьезными расчетами.

Оценивая процесс оперативного планирования КБФ в 1940-начале 1941 годов, прежде всего, надо сказать, что в нем не было постоянной, неизменной составляющей. Все основные положения определялись текущей военно-политической ситуацией в Европе. А уже в связи с этим определялись вероятные противники Советского Союза и ставились боевые задачи флоту. Можно проследить по периодам, как менялись представления советского военно-политического руководства о характере неприятельской коалиции. Если в январе-феврале 1940 года в блок агрессоров неизменно входили Финляндия и Швеция, в марте-мае в него входили Англия, Франция, Финляндия, Швеция, то, уже начиная с июня-июля 1940 года, основным противником СССР становится уже Германия, при поддержке вышеупомянутых скандинавских стран. Причем, здесь стоит сказать, что процесс определения Германии в качестве вероятного противника всё же растянулся до сентября 1940 года, когда были окончательно утверждены планы основных операций КБФ, что свидетельствует об определенных колебаниях среди советского военно-политического руководства. В начале 1941 года противники оставались все те же, соответственно, и боевые задачи также не претерпели больших изменений.

Рассматривая «Общий план действий КБФ» 1940-го года, «Соображения» начальника Штаба КБФ Ю. А. Пантелеева, а также план боевых действий КБФ 1941-го года, можно увидеть ряд серьезных недостатков, заложенных в эти документы. Во-первых, при рассмотрении оперативных разработок, не может не поражать самоуверенность военно-морского командования. Представляется не совсем понятным, зачем нужно было планировать операции флота на передовом театре – в южной Балтике, не обеспечив при этом даже собственного ближайшего тыла – своих коммуникаций в Финском заливе, которые, по словам Ю. А. Пантелеева, на всем своем протяжении находились под ударами противника. Будучи перегруженным большим количеством наступательных операций, оперативный план вступал в сильное противоречие с реальным количественным и качественным составом КБФ на тот момент.

Пожалуй, командованию КБФ не стоило питать больших иллюзий насчет исхода боев современных германских линкоров (типа «Бисмарк» или «Шарнхорст») с устаревшими советскими линкорами типа «Октябрьская революция». Вероятно, результатом такого столкновения стало бы уничтожение советских линкоров, не предназначенных для подобного рода огневых состязаний по своим тактико-техническим характеристикам (да и по уровню боевой подготовки личного состава также). Даже наличие двух вполне современных легких крейсеров («Киров» и «Максим Горький») мало, что могло изменить при сложившемся соотношении сил.

Или, например, если имевшихся эскортных кораблей (лидеров и эсминцев) не хватало даже для того, чтобы обеспечить надежное прикрытие Эскадры – основного соединения флота, то откуда можно было изыскать лишние корабли для прикрытия очень важной десантной операции? Получалось так, что пришлось бы неизбежно пожертвовать или прикрытием тяжелых кораблей, или же обеспечением десантной операции. Тем самым, десантная операция по захвату Аландских островов изначально приобретала крайне рискованный характер и, в перспективе, обрекалась на неудачу. Об обеспечении набеговых операций против неприятельских военно-морских баз в этой связи говорить уже не приходится: сил для их проведения явно не хватало.

Минно-тральные силы КБФ были крайне малочисленны – всего 33 тральщика всех типов (по мнению командования КБФ, флоту требовалось никак не менее 100 базовых тральщиков), которых с трудом хватало для обеспечения одной десантной операции. А ведь у Балтийского флота было немало и других боевых задач, которые тоже нужно было выполнять. А фактически решать их было уже нечем, поскольку минно-тральных сил для этого просто не было. Это наглядно подтвердили события печально знаменитого «Таллинского перехода» в конце августа 1941-го года.