Красные дни. Роман-хроника в 2 книгах. Книга 2

— Видно, он еще не успокоился... после бесед с самим Троцким? — спросил Крюков. — Или, может быть, из зависти к Миронову?

— Возможно. Ненавидит, как лютого врага, этого изверга Миронова, и насчет конницы Блинова еще... Если бы не было конницы Блинова, говорит, 9-я армия была бы теперь истреблена!

— М-да, — покачал головой Федор Дмитриевич, сожалея о непоправимо испорченной репутации его ближайших земляков с Верхнего Дона.

— А истоки подобных умонастроений и распрей душевных, Федор Дмитриевич, прояснились только в пути обратном, в Ростове! — сказал Жиров, даже не собираясь менять своей расстегнутой на все петли, расхлябанной позы. — Нынче ночью в гостинице «Сан-Ремо» убит, как говорят, контрразведчиками... председатель Кубанской рады Рябовол. Прямо после заседания Юго-Восточного союза! Вот в чем истина всеволодовского неприятия казаков! Вот где! Кто бы подумал?!

Федор Дмитриевич надел пенсне слабой рукой и снова сиял. Свет мерк перед глазами, весь мир переворачивался кверху дном.

— Нашей контрразведкой? То есть... деникинской? Именно. Это скорее всего так и было, — соглашаясь, кивнул он. И наконец извинил внешнюю расхлябанность поэта-неудачника Жирова. — Именно. И все, знаете, очень по-русски. Кому же иному придет в голову... м-м... из-за тактических мелочей... в горящем доме, на пожаре, когда ваш общий дом горит, именно в этот момент и выяснить отношении? Сводить счеты с родственниками!

— Страсти-мордасти, — сказал Жиров упавшим голосом.

— Что же делать, господи? — вслух взмолился Федор Дмитриевич. — Научи и вразуми!..

ДОКУМЕНТЫ

Из биографической хроники В. И. Ленина

Сентябрь, не ранее 16-го.

Ленин получил через Особый отдел ВЧК выписку из белогвардейской газеты «Утро Юга» (Екатеринодар) от 17(30) июля 1919 г. с текстом статьи бывш. командующего 9-й Красной армией Н. Д. Всеволодова «Разгром южных советских армий»...

Из статьи Н. Д. Всеволодова

...В общем силы советских войск на всем Южном фронте по своей численности превосходили Добровольческую и Донскую армии в четыре раза, а на ударном участке Луганска не менее как в шесть раз. Техника была всецело на стороне советских войск... В советских верхах царила полная уверенность в успехе... Мне лично пришлось видеть в Себрякове члена РВС 8-й армии и командующего 9-й, которые, уезжая оттуда в Морозовскую 12 марта ночью, под проливным дождем, не хотели переждать только потому, что боялись опоздать и опасались, что армия вступит в Новочеркасск без их участия.

К этому же времени... относится взрыв общего восстания станиц (Еланской, Вешенской, Мигулинской и Казанской)... Из центра последовал ряд легкомысленных приказов подавить восстание — сначала в 3-дневный, а потом в недельный срок... Однако некоторые тайные союзники, офицеры генштаба, состоящие на военной службе у красных, но на деле не склонные служить им, сделали все возможное, чтобы дать развиться этому восстанию в полной мере.

Благодаря умышленному распоряжению штаба 9-й армии, ударная группа была сосредоточена, вопреки приказу фронта, не у Божедаровки, вблизи 8-й армии, а у Усть-Белокалитвенской, удаленной от 8-й армии на 100 верст, с целью нанесения ей отдельного поражения.

26 мая командующий 13-й армией Геккер донес во фронт, что отступающую армию остановить нет сил: люди митингуют, арестовывают своих командиров, были случай расстрелов, с поля сражения исчезают целые команды и батальоны... В 13-ю армию прибыл сам Троцкий. Вид его был ужасный. Начались аресты и массовые расстрелы.

4 июня в штаб 9-й неожиданно приехали две следственные комиссии. Одна из Козлова и другая — прямо из Серпухова, от Троцкого. Первая сделала обыск у меня и в штабе (час ночи), но обыск не дал никаких результатов. Я сказал, что ожидаю большой налет вражеской конницы. Комиссия убралась в тыл, в Балашов.

С занятием [повстанцами] Усть-Медведицкой положение 9-й армии стало катастрофическим. В результате 5-дневных боев армия Хвесина была наполовину разбита. Хвесину дали неограниченный отпуск. Вместо Хвесина прибыл известный Миронов, бывший полковник. Назначение его состоялось опять-таки по представлению Сокольникова.

Миронов прибыл в Себряково 4 июня [ст. ст.] и отсюда разослал телеграммы казакам УМО и Хоперского округа, призывая их стать в ряды советских войск. Чтобы не дать произвести эту мобилизацию, назначенный насильно новый командующий 9-й армией решил немедленно отвести армию от Усть-Медведицы к Елани и Красному Яру.

Понятно, что Миронову пришлось мобилизацию казаков прекратить»

С отходом 9-й армии на Балашовском направлении образовалось два грандиозных прорыва, в которые и хлынула Донская армия...

Екатеринодар, 14 — 31 июля

16