Красные холмы (СИ)

   - Подскажи, как напрямки из леса выбраться? До Рдянок мне нужно.

   Старуха схватила его за плечи, несколько раз прокрутила и подтолкнула в спину.

   - А теперь иди да никуда не сворачивай. Еще солнце не зайдет, а выберешься.

   ***

   Илонка весь день не находила себе места, думая, где Яноро. Песни не пелись и шелк не ткался.

   Она всегда просыпалась раньше мужа. Готовила ему еду, провожала в мастерскую. Неужели в этот раз не услышала, как ушел? А что если с ним что-то случилось? Что если он ушел ночью... к полюбовнице?

   Вот и солнце зашло, а на глазах Илонки выступили слезы. Пальцы дрожали. Пойти спросить, не видел ли кто мужа? Пусть стыдно - лучше так, чем мучиться в неведении.

   Она почти решилась, но тут открылась дверь. На пороге стоял он. Илонка всхлипнула, но плач сдержала. Подошла, провела рукой по смоляным волосам, припала к груди.

   - Ты... Милый мой. Вернулся.

   Яноро уткнулся ей в шею, с шумом втянул воздух и с такой страстью прижался, что Илонка поняла: не был он ни у какой полюбовницы. Скорее, уходил по своим, мужским, делам. Может, кому из приятелей помощь понадобилась. Да мало ли у них, мужчин, дел - не чета женским.

   - Родная моя, - произнес он. - Я сказать тебе должен...

   - Что? - Илонка вздрогнула от его голоса, такой он был тревожный.

   - Уеду я завтра. Дня на три. До сестры отправлюсь. Да ты не волнуйся. Зато с подарком вернусь.

   Не нужно ей никаких подарков! Ничего не нужно. Лишь бы он рядом был. Лишь бы ничего ему не грозило, а в пути всякое случиться может. Нет, она не должна его отпускать, слишком страшно...

   - Езжай, конечно. И то сказать, что за дело: сестру даже на свадьбу не позвал, так хотя бы навести.

   - Умница ты у меня.

   Он улыбнулся, а у Илонки сердце защемило. Всколыхнулись дурные предчувствия. Она попыталась их отогнать. В конце концов, что может случиться? Пусть муж не видит, но и слепым бывший наемник сумеет за себя постоять. К тому же сестра, как он говорил, живет недалеко.

   ***

   Красные холмы оказались ближе, чем он думал. Всего-то несколько часов на крестьянской телеге. Уговорил одного мужика поворотить не туда - за плату, разумеется. Денег в кошеле оставалось не так много, но на обратный путь хватит и еще останется. К тому же, если повезет вернуть зрение, то о деньгах беспокоиться не придется. Он их быстро заработает. Выстроит дом в городе, оденет свою раскрасавицу в лучшие платья, и ей никогда не придется работать.

   Подбадривая себя этими мыслями, Яноро прошел подальше, раздвигая высокую траву. Подстелил плащ и лег на него, закинув руки за голову. Принялся ждать. Голод и жажда пока не одолевали. Главное, не заснуть.

   Серый шорох пряного весеннего ветра играл среди холмов, голубым стекала талая вода. А вот и кукушка прокуковала. Неужели та самая? Да нет, вряд ли. От земли тянуло влагой и перегноем. Понятные, простые звуки и запахи, а ему нужно расслышать в них имя.

   Яноро напряг слух. Различил, как трепещут крылья первых бабочек, расслышал копошение жучков и шуршание змеиной чешуи. Пробежал час или два, а может, и больше - это не имело значения. Дуновения ветра превратились в рев, а трава зарокотала, как низвергающийся горный поток.

   "Ш-ш-ш-а-а-а-ш-и, - шумело все вокруг. - Х-х-а-а-ш-ш-и-и".

   Голова шла кругом, звуки оглушали, сводили с ума. Яноро закричал и закрыл уши, но шум не стих. Наоборот, стал громче. Сколько прошло времени, неизвестно. Мучила жажда, в висках стучало так, словно кто-то колотил молотом. Грохот, вой, хохот - все смешалось в безумном хороводе звуков.

   - Шхочы-ы-ы-н-к-а-а! - взревел Яноро и повторил: - Шхочынка!

   Тишина. Даже травинки не шевелились. Молчали и ждали.

   Порыв ветра, запах полыни - и она. Засмеялась. Смех тоже полынный, горький.

   - Яноро-ро-ро-ро, - напевала девчонка. - Пришел... Ума нет, а пришел.

   - Шхочынка! Глаза верни!

   - Хочешь? Правда хочешь? Нужно? Дать?

   - Да!

   - Глупый. Сам отдал. Сам подарил. Мое теперь. Не дам.

   - Ты не смеешь! - зарычал он. - Имя твое назвал. Теперь никуда не денешься, вернешь.

   - Я не денусь, ты денешься. С глазами будешь не такой, другой будешь. Хочешь?

   - Отдавай! - хватит слушать ее отговорки и страшилки.

   - Ты приказал - я послушалась. Я послушалась - ты пропал. Держи!

   В глаза воткнулись светящиеся иглы - белые, яркие. Они разрослись, и вот уже все вокруг утонуло в обжигающем сиянии. Минута, и оно начало угасать, блекнуть, зато проступили пока еще смутные очертания холмов и девчонки с красными волосами.

   - Сам вернешь, сам придешь. Придешь, вернешь.

   - Ну уж нет! - откликнулся Яноро. - Навсегда забираю. Ясно тебе? Навсегда!

   Нечистая девка снова рассмеялась.

   - Ума нет! Глупый. Глупый. Забирай! Навсегда забирай.

   Она развернулась, замахала руками, будто пытаясь взлететь, и пропала. Высокая трава все еще шептала имя хозяйки, эхо вторило ее смеху, а Яноро прозрел окончательно.

   ***

   Он глазел по сторонам - наслаждался вернувшимся зрением. Хотя наслаждался ли? Нет. Скорее привыкал к нему заново.