Красные командиры Гражданской войны

Теперь 35 тысяч красноармейцев, пусть и плохо дисциплинированных и организованных, оказались в тылу у центральной группировки Добровольческой армии. Эта опасность усиливалась еще тем, что Сорокин имел многочисленную артиллерию и не испытывал недостатка снарядов.

Случилось это на следующий день после взятия деникинцами с бою станции Динская. Иными словами говоря, краском Иван Сорокин умело нанесенным ответным массированным ударом разом прорвал неприятельский фронт, оказавшись у Деникина в ближнем тылу. Не случайно белоэмигрант-мемуарист вспоминал:

«…Под Кореневской Сорокин со своей армией вышел нам в тыл. Он едва не перерезал Добровольческую армию пополам».

Опасность такого прорыва для Добровольческой армии, наступавшей на Екатеринодар, была действительно велика. Требовалось немедленно отбить Кореневскую у красных. Такую задачу генерал-лейтенант А.И. Деникин поставил перед 1-й и 3-й пехотными дивизиями, а их у него было всего три. То есть Кореневская атаковывалась большей частью белой армии.

Наличие сильной артиллерии позволило Ивану Сорокину надежно прикрыть подходы к Кореневской. Поэтому настойчивой атакой белые добровольцы взять железнодорожную станцию не смогли. Последующие их атаки «захлебывались» под разрывами вражеских снарядов. К тому же сорокинцы имели видимое превосходство в силах, что немало ободряло красные полки, защищавшие Кореневскую.

Краском Иван Сорокин умело руководил боем за Кореневскую: Мировая война на Кавказском фронте научила его многому. К вечеру того дня обе деникинские дивизии – 1-я и 3-я – оказались смятыми противником. Понеся большие потери в людях, расстреляв носимый запас патронов, добровольцы отошли от железнодрожной станции на исходные позиции уже в вечерних сумерках.

В воспоминаниях мемуаристов, красных и белых, нет подробных описаний того знакового боя, от которого летом 1918 года во многом зависела судьба Екатеринодара. Сохранился отчет полковника Дроздовского в армейский штаб, в котором он со всей жестокой откровенностью писал о прошедшем неравном бое:

«Отход пехоты, имевшей на своем пути болотистую речку, носил очень тяжелый характер…

…Были случаи самоубийства добровольцев, от изнеможения не имевших возможности (уйти) от противника и боявшихся попасть ему в руки.

Оставленных на поле боя раненых и выбившихся из сил постигла страшная смерть…»

В тот день вечером на привокзальной площади в Кореневской состоялся массовый митинг красноармейев. Перед ними с пламенной речью выступал Иван Сорокин. В том бою кубанский казак действительно стал герем для своих бойцов, которые победили еще раз классового врага и видели Сорокина на коне с обнаженной шашкой в руках в передовых цепях.

Борьба за Кореневскую имела продолжение: штурм железнодорожной станции повторился. Атака белых войск 17 июля натолкнулась на необыкновенно жестокие контрудары красных. Когда дело доходило до рукопашной, то ярость в них не знала пределов. Сорокин на коне, в сопровождении своих лихих конвойцев, метался с одного участка оборонительной линии на другой, отдавая решительные приказы, грозя командирам полков за их неисполнение смертельной карой революции.

Казалось, что и этот день пройдет в бесплодных атаках белых добровольцев на Кореневскую. Но к исходу дня красноармейские части у железнодорожной станции неожиданно получили удар от белых со стороны Тихорецкой. Краском Иван Сорокин осознал и без своих штабистов, что теперь ему, а не противнику, угрожает «мешок». Чтобы кольцо окружения не замкнулось вокруг красных войск, Сорокин приказал войскам «двумя волнами» оставить поле боя и отступить от Кореневской.

По приказу Деникина 1-я дивизия генерала Казановича ушла от Кореневской для действий против северной группировки красных. 3-й дивизии полковника Дроздовского приказывалось удержать взятую железнодорожную станцию, от которой отряды Сорокина далеко не оступили. Скрытность перегруппировки сил белые обеспечить не смогли.

Краском Иван Сорокин владел ситуацией не хуже своих соперников. Он в тот же день узнал, что половина вражеских войск оставила станцию и быстрым походным маршем двинулась к северу, где шли ожесточенные бои. Ответный ход отступивших от Кореневской красных не заставил себя долго ждать: уже 19 июля полки красноармейцев несколько раз атаковали железнодорожную станции, но безуспешно.

Взять Кореневскую в лоб сорокинцы не смогли. Тогда краском Иван Сорокин частью своих сил начал глубокий обход оборонявшихся дроздовцев, чтобы замкнуть кольцо вокруг станции, которую удерживала целая дивизия белогвардейцев, о чем было известно. Положение этой деникинской дивизии становилось критическим: противник превосходил ее во всем и не уступал в желании сражаться.

Расчет краскома Ивана Сорокина, человека на войне энергичного, оказался верен. Вечером того же дня, 19 июля, полковник Дроздовский послал с конным разъездом в штаб армии на имя Деникина донесение. Оно было кратким:

«С наступлением темноты оставляю Кореневскую. Выхожу из кольца. Буду прорываться на Бейстугскую».