Красные кости

— Доктор Лара Адамс. — Я показываю на монитор. — Я вижу этого парня, но где он находится? Где-то близко?

— За углом, — отвечает другой охранник, пока его напарник тянется к телефону. — Он сидит в коробке с такими толстыми стенами, что их не возьмет и атомная бомба.

— О, — говорю я. Это полезная информация.

Мои руки взлетают, пальцы режут воздух как кинжалы. Оба охранника валятся на пол, они без сознания, но не мертвы.

Я кладу на место телефонную трубку. И иду за угол.

Чтобы открыть камеру, я нажимаю на большую красную кнопку.

Слышно шипение сжатого воздуха. Дверь толщиной в тело человека отодвигается.

— Джоэл, — всхлипываю я, видя, как он скрючился в углу, прикованный к стене, дрожащий и горящий как затухающие угли. — Я вытащу тебя отсюда.

— Сита, — судорожно выговаривает он. — Нет!

Позади меня захлопывается дверь. Я заперта.

Надо мной оживает монитор.

Сверху на меня смотрит Энди. За ним стоит генерал Хэйвор, на его жестоком лице почти нескрываемая ухмылка. Но у Энди выражение совсем не радостное, он медленно качает головой и вздыхает. Странно, но только сейчас я сумела рассмотреть своего противника. За много лет его лицо изменилось, глаза потускнели, мягкий голос стал хриплым. Но это не оправдание для такого осторожного вампира, как я. Я должна была с самого начала догадаться, с кем имею дело.

— Сита, — говорит он печально с легким итальянским акцентом. — E'passato tanto tempo dall'Inquisizione.

«Сита. Прошло столько веков со времен инквизиции».

В это ужасное мгновение я все понимаю.

— Артуро, — шепчу я.

 

Глава четырнадцатая

После моего захвата прошло несколько часов. Я в основном провела их, сидя на полу с закрытыми глазами, словно медитирующий йог. Но я не наслаждаюсь благостной нирваной. Внутри меня кипит ярость: на генерала Хэйворда, на Артуро, но больше всего на саму себя. Артуро везде расставил знаки для меня, а я ни одного не заметила. Мой ум снова и снова возвращается к их перечню.

Когда схватили Джоэла, его подвели к Энди. Это Энди подтвердил генералу Хэйворду особую природу Джоэла. Но вместо того чтобы остаться и изучать Джоэла, Энди уехал с базы играть в казино. Странный выбор после поимки века! Конечно же, Энди сделал это не ради забавы. Он знал, что я буду наблюдать. Он знал, что может меня заманить.

Я никогда не видела Энди при солнечном свете, и это не только потому, что он работал в ночную смену. Он чувствителен к солнцу, как и положено вампиру. Но он не чистокровный вампир.

Энди рассказывал о своей сверхсекретной работе — рассказывал мне, совершенно незнакомому человеку. Мне почти не пришлось ничего из него вытягивать. Он расставил все намеки на неудовлетворенность работой: мало платят, тоталитарный босс, неудобное расписание. Он провел меня самым коварным образом — подсунув все необходимое, чтобы, как я рассчитывала, провести его.

Он сопротивлялся, когда я просила его помочь мне пробраться на базу. Он разыграл целую сцену. Но странным был сам факт того, что он все же помог мне, причем мне не пришлось манипулировать его сознанием.

У Энди была модель вампирской ДНК, изготовленная Артуро. Я проглядела это, решив, что он уже изучал другого вампира и взломал генетический код. Проблема в том, что никакого другого вампира не было. Я уничтожила всех ублюдков Эдди. В руках у правительства один лишь Джоэл.

«Потому что, видишь ли, он не был человеком. Он был рыбой и всегда был рыбой. Будучи большой рыбой, он мог есть только рыбу поменьше».

В моем сне Кришна пытался втолковать мне, что спрятанная правда — это самая очевидная правда.

Энди смог сконструировать модель Артуро, потому что он и есть Артуро!

Зачем он выставил мне ее напоказ? Несомненно, чтобы раздразнить меня.

Я открываю глаза.

— Черт, — шепчу я.

Джоэл смотрит на меня. Я разорвала его цепи; он больше не пришпилен к стене и может спокойно лежать и отдыхать. Но цепи свое дело сделали. Если бы Джоэл был у двери, мне бы не пришлось входить в клетку. Я проверила прочность стен. Охранник был прав — их не возьмет и ядерная бомба.

Стены камеры металлические, ровного белого цвета. Камера квадратная — шесть на шесть метров. К одной стене прикручен унитаз без сиденья, к другой — узкая кровать. Джоэл лежит на тонком матраце.

— Все мы совершаем ошибки, — говорит он.

— Некоторые допускают их больше, чем другие.

— Я благодарен тебе за попытку спасти меня. Надо было оставить меня умирать, когда Эдди вскрыл мне вены.

— Может быть, ты прав. Но в этом случае я была бы лишена удовольствия составить тебе сейчас компанию. — Я делаю паузу. — Как ты себя чувствуешь?

Первое, что я сделала после того, как попала в плен, еще перед тем как сесть и клясть себя, это дала Джоэлу выпить пол-литра своей крови. Вливание сняло самые тяжелые симптомы, но он все равно выглядит слабым. Но я не настроена давать ему больше питания. Мы оба знаем, что я должна быть в полной силе, если мы хотим вырваться отсюда.

— Нормально, — говорит он. — Лучше, чем во все последние дни.

Я придвигаюсь и сжимаю его ладонь.

— Должно быть, тебе крепко досталось. Тебя исследовали до самого нутра?