Красные кресты

- Дурень, - вмешался Тессари со своей ироничной ухмылкой. - Понимаешь ты в этом не больше, чем свинья в апельсинах. Ты бы рта не знал как раскрыть при такой сеньорите. А за женские капризы на "Зефире" опасаться нечего, пока им командует Мартен, - повернулся он к Ворсту. - Не она первая заморочила ему голову, не она последняя. Но - как все мы знаем - ни одной тут командовать не суждено. Прав я или нет? Как полагаешь? - спросил он, вонзив пронзительный взгляд в глаза Стефана.

- Полагаю, да, - ответил юноша, несколько растерянный от такого вопроса.

- Ну вот, - буркнул Цирюльник, кладя руку ему на плечо. Стоит помнить об этом, когда ты с ней разговариваешь, парень.

Дружески хлопнув его по спине, он отвернулся и ушел.

Тем временем "Зефир" с попутным ветром пересек Ла Манш и, огибая побережье Бретани, взял курс к юго-западу, словно направляясь к мысу Финистер и как будто целью его плавания не была ни французская Байонна, ни какой-нибудь другой французский порт в глубине Бискайского залива, а скорее Азоры или Мадейра.

Все последующие часы нигде поблизости не появился ни один испанский корабль, а два парусника, с которыми Мартен разошелся на встречных курсах, шли на север под английским флагом, не возбуждая никаких подозрений.

Несмотря на это вся команда была наготове, а сеньорита де Визелла не могла скрыть возбуждения, охватившего её при виде тех судов и маневров "Зефира", который пролетал вплотную к каждому из них словно ястреб, высматривающий себе жертву.

Теперь она не запиралась в своей каюте, а наоборот - почти целый день проводила на палубе, разгуливая в мужском костюме, со шпагой на боку и распрашивая про каждую смену курса, про постановку парусов и развороты рей не только Бельмона И Мартена, но и Стефана, старших боцманов и даже простых матросов, если те попадались под руку.

Ей отвечали либо услужливо, любезно отвечая на шутки, либо уважительно и обстоятельно, как делали это Поцеха и Броер Ворст. Перси Славн охотно расплывался в ухмылке и тараторил как заведенный, восполняя гримасами нехватку испанских слов, которых знал он немного и которые вдобавок безбожно коверкал, что веселило её не меньше его беспардонных заигрываний. При этом она как-то расслаблялась и временами даже откровенно развлекалась, забывая о том, что любой следующий парусник, замеченный с марса фокмачты, может оказаться испанским, и Мартен - в этом она уже не сомневалась вступит с ним в бой.

Нет, тут не было страха, по крайней мере страха за собственную жизнь. Мария Франческа во - первых никогда бы не поверила, что может погибнуть сама, во - вторых ни гром пушек, ни крики и шум битвы не настолько её пугали, чтобы ужасаться самой мысли о предстоящей бойне. Однако напряжение, какое-то внутреннее беспокойство, непрерывная нервная дрожь не оставляли её с самого утра. Она словно чувствовала приближение бури; как в минуты перед мраком, сменяющим свет, когда грозные черные тучи гасят солнечный свет. Ей казалось, что это судьба - её собственная судьба или Провидение приближается к ней, кружит вокруг, заглядывает в глаза, овевает её своим дыханием, взвешивает и колеблется, прежде чем хлынет неудержимая лавина событий.

Спросила Ричарда, допускает ли он, что "Зефир" встретит на своем пути эскадру Бласко де Рамиреса.

- Может быть, - ответил тот. - Но маловероятно. Твой новио, Мария, безусловно получил куда более важное и ответственное задание, чем охрана французского побережья.

- Если бы он знал, - вздохнула она.

Но шевалье де Бельмон перехватил её взгляд исподлобья, сопровождавший эту несколько театральную реплику, и скептически усмехнулся.

- Готов биться об заклад, что ты не совсем уверена, хочешь ли ты встретить его в этом плавании, - заметил он.

Она стала возражать, но не слишком убежденно: разумеется, она хотела бы увидеть собственными глазами, как Бласко захватит "Зефир" и как Мартен вместе с Бельмоном будут болтаться на реях.

- А так безусловно случится, - добавила она, - если только силы обеих сторон буду равны; если корсары не будут обладать подавляющим преимуществом, как прежде.

- Ты и в самом деле веришь в то, что мы когда-нибудь имели над ним перевес? - спросил Ричард.

- Разумеется. Ведь иначе...

- Глупости, - раздраженно оборвал он. - Количественный перевес был всегда на его стороне. Он всегда имел больше кораблей, орудий и команды. И иначе никогда не было. Если речь идет о "Санта Крус", тот почти в три раза больше "Зефира". Он вооружен тридцатью двумя пушками, из них двадцать крупнее калибром, чем на "Зефире". Кроме них флагманский корабль твоего испанского командора несет на борту две дюжины мортир и насчитывает по меньшей мере двести человек команды, когда у Мартена их шестьдесят или семьдесят.

Но любой матрос Мартена стоит пяти прочих и пошел бы за них даже в ад, а любое из двадцати орудий "Зефира" попадает с первого выстрела. Кроме того...

- Достаточно, - решительно оборвала она. - Ты мог бы стать его адвокатом, так ты красноречив. Вот за меня ты никогда не замолвил ни единого слова.