Красные курганы

Вальдемар вновь отхлебнул из кубка и медленно, не спуская с Константина внимательного взгляда светло-голубых глаз, поставил его на столик. Может, Константин и скинул бы сумму до того предела, который указал датчанин, если бы не эта колючая цепкость, присутствующая в его взоре. Уж больно не соответствовала она его лирико-философской сентенции. Ох, не зря говорят, что глаза — зеркало души.

— Ну, хорошо, — произнес Константин после недолгого раздумья. — Я готов пожертвовать еще десятью, нет, даже двадцатью тысячами. Однако шестьдесят остаются за тобой, король Вальдемар. Пойми и ты меня, — решил он сыграть в его же игру. — Я не жаден. Сам видишь, на пальцах у меня всего три перстня, доспехи тоже не из серебра, да и в тереме моем отродясь не водилось роскоши. Пиров великих я не закатываю, арабских скакунов себе не приобретаю. Словом, лично мне нужно не так уж и много, а вот Руси… Ты сказал, что не хочешь занимать, чтоб потом не пришлось отдавать свои города на откуп бессовестным ростовщикам. Понимаю. Жалко. Но у меня беда покруче. Думаешь, я собрал рати для своего величия? Ошибаешься. Враг уже стоит у моих южных рубежей. Щадить он никого не будет, а чтоб от него отбиться, нужны многие тысячи ратников. Их же надо кормить, поить, награждать за верную службу, покупать им всем доспехи, коней. Где я все это возьму? У смерда на селе, у коваля в кузне, у купца в лавке. А платить чем? Вот то-то и оно. Выходит, я должен из сострадания к твоим людям содрать три шкуры со своих. Не бывать тому. Пусть лучше Дания оплачивает счета русского князя.

— Мы могли бы заключить с тобой союз, — неуверенно произнес Вальдемар. — Я дам корабли, людей, и тебе не придется так много тратить.

— Корабли в степи не нужны, — покачал головой Константин. — А что до твоих людей, то я их видел недавно в деле. Благодарствую, но лучше я уж как-нибудь со своими.

— А ты не забыл, что Дания и ее король на особом счету у римского престола? — Вальдемар выложил на стол свой последний козырь. — Зачем тебе ссориться с Гонорием III? Он ведь может объявить крестовый поход, а ты сам говорил, что одного врага на юге уже имеешь. Так зачем тебе еще один, на западе?

— Ладно, я срежу еще десять. Но это последнее слово. Мои рати уже подошли к Риге, и место князя рядом с ними, так что я должен торопиться, чтобы догнать их. Ты пока подумай как следует. Если не согласишься на пятьдесят тысяч рязанских гривен, воля твоя. Так мне и скажешь. Я обиды на тебя не затаю, но и ты не обессудь. Взяв Ригу, я первым делом переговорю с купцами, и тогда как знать…

Уезжал Константин, добившись своего. Вальдемар, поразмыслив и поняв, что дальше торговаться смысла нет, наутро согласился выплатить всю эту колоссальную сумму. Более того, он даже дал добро на посредничество купцов, знакомых рязанскому князю, которые могли подыскать для датского короля банкиров посговорчивее, согласных взять относительно щадящий процент.

Спутники Вальдемара после долгой грызни между собой ко времени отъезда рязанского князя тоже дали согласие на выплату еще одиннадцати с половиной тысяч.

Словом, можно было считать, что двенадцать с половиной тонн серебра были в кармане.

Пришла пора пообщаться и с епископом Альбертом, однако до Риги Константин так и не добрался. Более того, рязанские рати прибыли туда не только без князя, но даже без верховного воеводы, которого Константин в срочном порядке вызвал в островной замок Гольм.

Глава 14 Третий заяц

Если мы промедлим хоть на миг,

То потеря будет на века.
Ждет тебя корабль и чаек крик
И Олега слава в облаках.

Цареград лукав. Остерегайся

Тайной смерти в пище иль вине,
На посулы льстивы не поддайся
И вернись с победою ко мне.

П. Миленин

— Слушай, княже, ты совсем очумел. Отрываешь меня от дел, когда я уже почти готов взять Ригу, — не уставал возмущаться в княжеском шатре Вячеслав, — Я, конечно, понимаю, что ты у нас герой, одолевший самого датского короля, не говоря уже о прочей немецкой шелупони, но всему должен быть предел. Совесть-то у тебя где?

— Вопрос риторический, поскольку место ее расположения в человеческом организме учеными так и не определено, — мрачно заметил Константин. — Лучше сядь и послушай.

Вячеслав посмотрел на хмурое лицо друга и озабоченно спросил:

— Что-то серьезное?

— Очень серьезное. Настолько, что Ригу тебе, пожалуй, брать и не придется. Придется мне с ней самому управляться, а вот…

— Ну, правильно, — обиженно загудел воевода. — Как крестоносцев долбать, так я, а как торжественно во взятый город на белом коне въехать — так это ты. А меня в ссылку, чтоб из твоего лаврового венка листочек случайно не стянул.

— Точно, — подтвердил Константин. — Именно в ссылку. Причем вместе с митрополитом и дружиной.

— Это ты на что намекаешь? — насторожился Вячеслав.