Красные моря под красными небесами

– Вот ты себе смертный приговор и подписал, четырехглазый! – Локк, прищурившись, поглядел на бутылку, будто коршун на мышь. – Ого, да здесь еще много плещется! А я-то думал, оно уже во мне… Давай бери стакан, присоединяйся, а потом я напьюсь и устрою страшный конфуз.

В дверях послышался какой-то шум и возня; внезапно общий гомон сменился напряженными шепотками, в которых Жан привычно опознал зловещий предвестник опасности. В таверну ввалилась компания из шести человек: двое в мундирах констеблей и длинных накидках, но без доспехов и без оружия; их спутники были в штатском, однако по наглой манере держаться Жан безошибочно определил род их занятий – городские стражники.

Один из них, здоровяк, бесчувственный, словно каменный истукан, безбоязненно направился к пивной стойке и потребовал, чтобы их обслужили. Его более сообразительные спутники огляделись и, заподозрив неладное, озабоченно зашептались. Все посетители не сводили с них глаз.

В наступившей тишине по каменным плитам пола заскрежетал отодвинутый стул – из-за офицерского стола у стены медленно встала крепко сбитая женщина с суровым лицом. Почти сразу же к ней присоединились ее приятели, в мундирах и в штатском, а затем по залу словно бы волна прокатилась: морские офицеры, а за ними и простые матросы, сообразившие, что численный перевес восемь к одному дает весьма значительное преимущество, безмолвно поднимались со своих мест. Вскоре человек пятьдесят обратили презрительные взгляды на шестерых стражников в дверях таверны. Посетители рядом с Локком и Жаном сидели смирно, в надежде, что дальнейшее развитие событий их не затронет.

– Господа, а вы, часом, не заблудились? – осведомился хозяин таверны.

Два его помощника украдкой опустили руки под стойку, нащупывая спрятанное там оружие.

– Чего-чего? – переспросил здоровяк; он был либо весьма искусным лицедеем, либо (что более вероятно) обладал умом светлым, как пламя погасшей свечи. – Мы Золотую Лестницу караулом обходили, теперь гуляем. Жажда замучила, а денег полные карманы.

– В соседней таверне вам больше понравится, – сказал хозяин.

– Чего-чего?

Здоровяк наконец-то заметил, что оказался в центре внимания. «Эх, верно говорят, – рассеянно подумал Жан, – в городскую стражу набирают либо тех, у кого глаза на затылке, либо тех, у кого в башке опилки…»

– Я сказал… – сквозь зубы процедил хозяин таверны, начиная терять терпение.

– Погодите-ка, – заявил здоровяк и примирительно развел руки. – Я все понял. Извиняюсь. Ну, выпили мы с приятелями, было дело. Извините, если кого обидели, мы не нарочно. Мы ж к вам со всем уважением… Вот, зашли кружечку пропустить, что в этом такого?

– Давайте-ка вы где-нибудь в другом месте кружечку пропустите, – сказал хозяин. – В округе питейных заведений хватает.

– Вы не подумайте, мы ничего плохого никому не сделаем.

– Мы вам тоже ничего плохого не сделаем, – вмешался коренастый морской офицер. – Найдите дверь и чешите отсюда.

– У-у, суки поганые, – пробормотал еще кто-то из флотских. – Ни чести, ни совести, лишь бы золото для приоров вынюхивать!

– Да погоди ты! – Здоровяк оттолкнул приятеля, который пытался уволочь его за порог. – Я же сказал, мы к вам со всем уважением, и вообще… Еще раз извиняюсь. Я серьезно. Во, мировую – эй, хозяин, всем по кружечке за мой счет! – Дрожащими руками он вытащил из кармана кошель и вытряхнул на прилавок горку серебра и медяков. – По кружке веррарского темного всем, кто захочет! А что останется, себе заберешь.

Хозяин таверны вопросительно взглянул на коренастого офицера, – судя по всему, тот был в высоком чине, и присутствующие относились к нему с должным почтением.

– Вот так-то лучше, – хмыкнул офицер, – псу пристало хвостом перед хозяином вилять. Пить с вами мы не станем, и не надейся, но деньги твои с удовольствием на выпивку потратим, после того как вы отсюда уберетесь.

– Да-да, конечно, – пьяно забормотал здоровяк. – Мы же все веррарцы, живем в мире и согласии…

Боясь, как бы он еще чего не наговорил, приятели схватили его под руки и выволокли из таверны. Стражников проводили взрывами смеха и аплодисментами.

– Вот как моряки пополняют флотскую казну! – выкрикнул коренастый офицер.

Его спутники расхохотались, а он провозгласил, подняв бокал:

– За архонта! И за поражение врагов, где бы они ни находились!

– За архонта! – подхватили остальные.

В таверне воцарилось веселье. Хозяин заведения пересчитывал доставшиеся ему деньги, а его помощники расставляли ряды деревянных кружек у бочонка темного эля. Жан, наморщив лоб, подсчитывал в уме расходы стражника: выпивка для пятидесяти человек обошлась дуралею не меньше чем в четверть жалованья – внушительная сумма; странно, что он с такой легкостью добровольно с ней расстался.

– Эх, пьяный болван, – вздохнул Жан и взглянул на Локка. – Ну что, ты все еще хочешь напиться и устроить страшный конфуз? Один уже случился.

– Вот бутылку допью – и стану на якорь.

– Между прочим, стать на якорь – моряцкое…

– Знаю, – сказал Локк. – Себя я тоже прирежу.