Красные нити

Рыжеволосая девушка выехала за пределы привычных городских кварталов, и сейчас вела автомобиль по пустынной широкой дороге, пролегающей между рядами стройных секвой и кленов. Обнаженные клены и секвойи усердно тянули вниз, к длинному шоссе свои заснеженные ветви. По обе стороны от дороги над холмистыми полями темнела густая зимняя ночь. Темнота и промозглая стужа, бездонный мрак и хищный холод сливались в единое зловещее царство поздней зимней ночи.

В свете фар перед автомобилем бурным вихрем вились тысячи снежинок. Белесые лучи дальнего света устремлялись вперёд, в бесконечную холодную темноту и увязали, растворялись в ней.

Дворники на лобовом стекле монотонно качались из стороны в сторону. Но стаи снежинок упрямо липли к лобовому стеклу. Елизарова включила обогрев сидений и стекол. Салон автомобиля наполнился благодатным теплом.

Из ночи, на встречу белой Ауди не появилась ни одна машина. Ни один иной автомобиль не попытался обогнать её. Это внушало пугающее чувство одиночества. И Люда содрогнулась, представив, как её маленькая белая Ауди, озаренная светом фар, в совершенном одиночестве движется, окруженная со всех сторон злачной снежной ночью.

От этого, или возможно из-за выпитого не давно вина, в её голову с новой силой хлынули устрашающие мысли. Беспокойное волнение склизкой змеей извивалось внутри неё. Размышления о таинственном безумном поклоннике пульсировали в её голове, в такт учащенному сердцебиению.

Но было что-то ещё. Какое-то странное, необъяснимое мрачное и угрожающе предчувствие настойчиво скреблось в её сознание.

Какой-то новый страх царапал кожу когтями колкого холода. Людмила против воли вздрогнула, плотно сомкнула колени, выпрямилась и сдавила руль в руках.

Через время впереди показались огни нескольких огромных особняков. Их с Сильвестром соседи. Такие же чванливые и зазнавшиеся крупные бизнесмены, звёзды, чиновники. Такие же, как Сильвестр.

Как она могла мечтать о жизни рядом с ними? А ведь мечтала когда-то… И, вот её мечта исполнилась. А толку? Вместе с богатой жизнью, бесконечными развлечениями, бриллиантами, элитными курортами, и дорогой машиной она получила хладнокровного надзирателя.

Она объехала огромное озеро, раскинувшееся в глубокой котловине, и впереди на фоне гор и густого леса показался огромный, озаренный огнями особняк Гольшанских.

Это было даже не одно здание. Два жилых трёхэтажных особняка, огромный гараж для автомобилей, и дом для слуг составляли небольшой архитектурный ансамбль ценой в полторы-две сотни семизначных сумм иностранной валютой.

Четыре шикарных здания в свежем, как мятное дыхание стиле Нантакет. Людмиле нравился вкус Сильвестра. В отличии от проворовавшихся чиновников и разбогатевших в 90-е «предпринимателей», её гражданский муж не имел дурацкой склонности к чрезмерной роскоши и повсеместной демонстрации собственного богатства.

При этом Сильвестр был богаче всех живущих поблизости вместе взятых. Состояние «МосИнвест» банка оценивалось в несколько десятков миллиардов американских долларов.

Пытаясь перебороть снедающее её тревогу, Людмила проехала в открывшиеся ворота на территорию особняков Гольшанских и припарковалась в огромном просторном гараже, между Ягуаром и Феррари.

Заглушив двигатель и выключив фары, Елизарова пару минут посидела в машине. Усиливающаяся тревога, словно табун диких коней скакала, бесилась и буйствовала внутри неё. Но, пересилив себя, она всё-таки вышла из автомобиля.

На территории особняка было тихо и почти безлюдно. Только несколько охранников дежурили у своих постов. Людмила прошла внутрь огромного дома, где жили они с Сильвестром. Разувшись, она поднялась на второй этаж и направилась в свою спальню. Здесь, к своему удивлению она обнаружила Сильвестра.

Мужчина, в белой рубашке и серых брюках, склонившись вперёд не подвижно сидел на кровати. Его уже начавшие седеть волосы были всклочены и взъерошены.

— Милый, — осторожно проговорила Людмила, — ты в порядке?

Гольшанский ответил не сразу.

— Люда… — проговорил он глухим, металлическим голосом. — Я… не успел ничего сделать.

— Что?.. — не поняла девушка, но резкий укол беспокойство пронзил её грудь. — Ты о чём?..

Она сделала несколько шагов, и вскрикнула.

У ног Сильвестра, в луже крови лежал Мартин, её любимый далматинец.

— Мартин! — вскричала в панике Людмила и бросилась к псу. — Мартин! Господи!.. Вызывай скорую! Что ты сидишь!!! Сильвестр!!

— Люда…

— Боже… Мартин!.. Как же это… — заливаясь слезами, стоя на коленях, Людмила прижимала к себе бездыханное тело далматинца. — Мартин… Ты что… Как… Как это… Боже… нет… Сильвестр! Сильвестр! Ну позвони врачам! Ну, что ты сидишь?! ЧЕГО ТЫ ЖДЁШЬ?!

— Люда! — рявкнул Сильвестр и Елизарова вздрогнула, вжав голову в плечи, она испуганно взглянула на своего гражданского мужа.

Тот встал с кровати. Руки его были в крови.

— Он мёртв! — жестко и холодно произнёс Сильвестр.

— Что?.. — дрожащими губами пролепетала заплаканная и перепуганная девушка. — Что ты… Что ты такое говоришь?..