Красные нити

Он, вольготно пошаркивая, неторопливо шёл к ней и курил.

— Ты специально выбираешь такие места, где ночью ни души? — строго и холодно спросила Елизавета, когда мужчина подошел ближе.

— А ты бы предпочла какой-нибудь ресторан в центре? — с насмешкой спросил приблизившийся к Елизавете Аккорд.

— С тобой Леон, я бы и в самое дешевое кафе не зашла бы, — презрительно скривила губы Елизавета. — Говори, зачем ты меня звал, у меня мало времени.

Корф пожал плечами.

— Вы со своим внуком давите на моих партнёров. Всё больше людей, бояться со мной работать.

Он усмехнулся и щелчком пальца отправил сигарету в сторону.

Елизавета взглянула вслед исчезнувшей в темноте яркой искре тлеющей сигареты и посмотрела на Корфа.

— Я теряю деньги, Елизавета, — голос Аккорда утратил шутливую игривость.

— Что ж, значит, наши контрдействия приносят плоды, — победно улыбнулась ему Елизавета.

— Контрдействия? — переспросил Леон, и чуть склонил голову на бок. — Вы повышаете проценты на кредиты компаниям, которые работают со мной, подговариваете владельцев других банков делать тоже самое для моих предприятий и вынуждаете меня поднимать цены на основную продукцию, которой я зарабатываю.

— Забавно слышать слова «зарабатываю» от вора и грабителя, — усмехнулась Елизавета. — А что до твоих предприятий, то наши меры куда гуманнее и эффективнее, чем вертолёты с пулеметами, которые расстреляли бы твой дом, убив огромное количество твоих людей и едва не убив твоих близких!

Елизавета не смогла сдержать ярости, голос её дрогнул.

— Вертолёты? Расстрел людей? — вкрадчиво переспросил Леон. — Елизавета ты же умная баба, подумай. Ты когда-нибудь слышала, чтобы я действовал подобными методами?

— Всё, когда-нибудь случается впервые, — ядовито ответила Гольшанская.

— И всему есть предел, — напомнил Леон. — Если бы я действительно пытался вас запугать, я бы действовал более аккуратно. Например, мне не так трудно надавить на некоторых ваших крупных акционеров, чтобы они начали массово сбрасывать акции на бирже. А ещё я могу повлиять на логистические компании и подрядчиков, которыми пользуются некоторые строительные компании. Слышал Мостинвест банк сейчас вкладывает деньги в постройку новых жилых комплексов по стране… Ну, и потом, не будем забывать, что твой сынок тянет срок в «Чёрном дельфине». Ты правда думаешь, что я не смог бы, если бы захотел достать его?

— Чего ты хочешь, Леон? — слегка скривившись, спросил Елизавета.

— Чтобы ты поверила в мою непричастность.

— Елизавета, я похож на идиота? Ответь честно.

Гольшанская испытующе взглянула на него, и вздохнула.

— Ну, хорошо… если не ты, Леон, то кто?

Он посмотрела на него, чуть прищурив глаза.

Корф в ответ лишь пожала плечами, качнул головой.

— Кто угодно, кому выгодно нас поссорить.

— Поссорить? — обманчиво воркующим голосом переспросила Елизавета. — Мы ведь и не дружили никогда, Аккорд. Помнишь? Помнишь сколько раз ты угрожал моему сыну? Сколько раз требовал от него денег и солидную часть акций?

— Но, во-первых я предлагал многое в замен, — подняв указательный палец, усмехнулся Аккорд. — А во-вторых, мы никогда и не воевали в открытую. Помнишь, Елизавета? И уж точно ни тебе, ни мне не пришло бы голову применять вертолёты и обстреливать из дома друг друга! Чёрт возьми, да такого в нашей стране даже в худшую пору девяностых не было! Никто тогда не решился, да и сейчас тоже! Это же не просто, прилететь и пострелять!.. За такие вещи любого, даже самого влиятельного человека прихватят за задницу!.. Меня уже, между прочим, четыре раза на допрос вызывали, Елизавета. Почти во всех моих офисах провели наглый и беспардонный обыск! На что по-твоему я надеялся, когда якобы послал к вам вертолёты? Что меня никто не тронет? Вот если бы я на внедорожнике остановку с людьми протаранил, я бы ещё смог попытаться увернуться, в нашей стране это, иногда, возможно… Но чтобы, чёрт возьми, устраивать такое шоу с вертолетами и перестрелками!.. Нет, Елизавета- это, самоубийственный идиотизм!

Пока Леон говорил, Елизавета внимательно его слушала.

— То есть ты считаешь, что нас хотят столкнуть лбами? — спросила Гольшанская уже не столь недоверчиво.

— Очень вероятно, — кивнул Аккорд.

— У тебя есть подозреваемые? — помедлив настороженно спросила Елизавета.

Корф ухмыльнулся.

— Посмотрим, кто предложит тебе или мне свою помощь.

Брови Елизаветы изящно выгнулись вверх.

ВЕРОНИКА ЛАЗОВСКАЯ

Пятница, 22 января. Поздняя ночь.

Эхо моих тихих шагов пугливым шепотом разлеталось в стенах тихого коридора больницы.

Не удивительно, что здание погружено в такую тишину. На улице глухая поздняя ночь. Не спят только всякие клубы, бары и люди, которым по профессии необходимо дежурить.

Например, медсестра, которая далеко не сразу решилась пустить меня в хирургическое отделение детской больницы, куда доставили бедную Раду.

Мне очень хотелось увидеть малышку снова. Я очень переживала за то, как она перенесёт всё, что произошло сегодня.

Наверняка такие жуткие события оставят неизгладимый след в воспоминаниях Рады.