Красные петухи

Когда всадник проскакал мимо и скрылся, Тимофей Сазонович достал из-под сена винтовки, ручной пулемет, короткие охотничьи лыжи. Подхватил винтовку, сунул носки валенок в ременные петли на лыжах и нырнул в лес. Он был потомственным охотником, шел бесшумно и скоро, ловко маневрируя меж деревьями. Не прошло, наверное, и четверти часу, как Тимофей Сазонович оказался за спиной троих вооруженных винтовками людей, что жались к деревьям у самой дороги. Прислушался к их негромким голосам. «Так и есть, дерево подпилили — на дорогу повалят». Приладил ствол винтовки на сучок, прижал приклад к плечу и замер, вслушиваясь. Чутким охотничьим ухом уловил отдаленный поскрип полозьев. Вот и кошева показалась из-за деревьев. Хрустнула, падая, сосна. Сидящие в кошеве выкинулись в снег, прижались к нему. И тут прогремел голос Тимофея Сазоновича:

— Стой! Руки вверх! Выходи на дорогу!

Трое кинулись за поваленное дерево, в спину им ударил пулемет Евстафия. Один из трех прилип к дороге, двое нырнули в лес, вслед им гремели выстрелы.

— Евстафий! — гаркнул Тимофей Сазонович, и пулемет смолк.

Чижиков подбежал к глубоким следам в снегу, уходящим в таежную темень.

— Далеко не уйдут. Сейчас подъедут ребята на лыжах, догонят.

— Вряд ли, — засомневался Тимофей Сазонович и медленно пошел по следам, держа винтовку наготове и стараясь прижиматься к деревьям.

Через несколько минут воротился.

— Лыжи у них были припрятаны. Хитрющие собаки. Не на авось шли… А этот насмерть?

— Не ворохнулся, — ответил Евстафий. — Документов никаких.

— На такое дело удостоверений личности не берут. И все- таки можно попробовать догнать, — не совсем уверенно сказал Чижиков.

— Нет, — твердо отрезал Тимофей Сазонович. — Тут надо целый взвод отменных лыжников, да чтоб охотники были, тайгу знали, а так… — махнул рукой, — по одному выщелкают всю погоню. Иде-то у них коняга должон быть схоронен. Не пеши же сюда топали. Его бы сыскать.

Коня нашли верстах в двух от места нападения. Это был высоченный белый жеребец, запряженный в большие розвальни.

— Богатый трофей, — залюбовался конем Чижиков. — Жаль допросить нельзя.

— Пошто нельзя? — Тимофей Сазонович ухмыльнулся. — Сейчас отвяжу, разверну, и пусть себе идет. Лошадь добрая, найдет дорогу к дому. А мы следом. Так прямехонько и дойдем до ворот.

Предсказанье Тимофея Сазоновича в точности исполнилось. Он уселся в розвальни, развернул лошадь передом к дороге и, когда та тронулась, по брюхо увязая в снегу, привязал вожжи к головке саней и больше к ним не притронулся. Выскочив на дорогу, лошадь сразу развернулась в сторону Челноково и понеслась. Все тронулись следом.

Не. успела лошадь подвернуть к дому Маркела Зырянова, как ворота отворились, негромкий Пашкин голос спросил:

— Ну как, тятя?

— Хорошо, сынок, — в тон вопрошающему ответил Тимофей Сазонович.

— Кто тут? — испуганно вскрикнул Пашка, выскакивая из ворот.

— Чего ты переполошился? — так же спокойно проговорил Тимофей Сазонович. — Коня тебе привел. Добрый коняга.

— А тятя? Где он? — встревожился парень.

— Погляди вон на санях, не он ли.

Нет, убитым оказался не Маркел Зырянов. Это приободрило Пашку, и он стал наступать на Тимофея Сазоновича, требуя от него ответа, где он взял лошадь и куда делся отец.

— Здоровый ты дубина вымахал, а дурак, — беззлобно проговорил Тимофей Сазонович. — Откуда нам знать, где твой тятя. Мы конягу на дороге подобрали, в вожжах запутался. Ты бы спасибо сказал за то, что такого доброго жеребца возвернули в целости и сохранности, а не гавкал, шлепогуб.

— Сам-то ты кто? — взъярился парень.

— Мы из чека. Слыхал про такое? Вон председатель губчека товарищ Чижиков, на которого твой тятя охотился…

— А-a! — Пашка обхватил руками голову и кинулся в избу…

Ничего этого не знал Онуфрий Карасулин, стоя подле окна и глядя с тревогой на проходящий мимо обоз.

Затихли скрип полозьев и голоса, а он все стоял у окна, чего-то ждал. Ждал — и дождался. На дороге показался Чижиков, с ним еще двое, винтовки грозятся из-за плеч. Свернули к воротам Карасулина, Онуфрий поспешно натянул штаны, сунул ноги в валенки и, набросив полушубок, пошел встречать жданных, но незваных гостей…

Утром Челноково гудело на разные голоса. Все только и говорили о неудавшемся покушении на Чижикова, таинственном исчезновении Маркела Зырянова и ночном аресте бывшего секретаря Челноковской волпартячейки Онуфрия Лукича Карасулина.

Глава двенадцатая

1

Что-то повернулось в жизни, встало наперекос, заскрипело, угрожающе кренясь… Полуграмотная дикарка, знахаркина внучка стала оперативным работником губчека, и, похоже, он, Вениамин, скоро получит доступ к самой секретной информации. Завзятый большевик Онуфрий Карасулин выщелкнут из партии и упрятан в подвал губчека… Бывший начальник бывшей контрразведки Коротышка профукал Чижикова на Веселовском зимнике… Вдруг затосковала по сгинувшему мужу пани Эмилия и стала поговаривать об отъезде в Питер… Черт знает что творилось вокруг. Только поспевай поворачивайся, соображай. А и без этих зигзагов неожиданных было над чем мозги поломать Вениамину Горячеву.