Красные пианисты

«За последние двадцать шесть лет не было более последовательного противника коммунизма, нежели я. Я не возьму назад ни одного своего слова, сказанного против коммунизма, но сейчас я вижу русских солдат, стоящих на пороге своего дома, где их матери и жены молятся — да, ибо бывают времена, когда молятся все, — о безопасности своих близких. Я вижу десятки тысяч русских деревень, где средства существования с таким трудом вырываются у земли, но где существуют исконные человеческие радости, где смеются девушки и играют дети. Я вижу, как на все это надвигается гнусная военная машина… Я вижу также серую вымуштрованную, послушную массу свирепой гуннской солдатни, надвигающейся подобно тучам ползущей саранчи…»

— Хорошо говорит, ничего не скажешь, — прошептала Рашель.

«Я вижу в небе германские бомбардировщики и истребители с еще не зажившими рубцами от ран, нанесенных им англичанами, радующиеся тому, что они нашли, как им кажется, более легкую добычу».

— Вы, кажется, правы, Шандор, — заметил Бетхер. — Англичане не пойдут ни на какое соглашение с Гитлером.

И, как бы услышав то, что было произнесено в этой комнате, спустя некоторое время Черчилль заявил:

«Мы полны решимости уничтожить Гитлера и всякое напоминание о нацистском режиме. Мы никогда не будем вести переговоров ни с Гитлером, ни с кем-либо из его банды. Каждый человек, каждое государство, которое ведет борьбу против нацизма, получит нашу поддержку. Отсюда следует, что мы окажем России и русскому народу всю ту помощь, на которую способны».

— Это здорово! — не удержалась Лена. — То, к чему стремился СССР в последние годы, — образование антигитлеровской коалиции — теперь, я думаю, станет возможным.

«Гитлер хочет сломить русскую мощь, — говорил английский премьер, — ибо надеется, что, если это ему удастся, он сможет бросить главные силы своей армии и авиации на наш остров… Его вторжение в Россию есть не больше как прелюдия к вторжению на Британские острова…»

— Вот и разгадка всему, — коротко бросил Радо.

— Но в реализме ему все же нельзя отказать, — заметил Бетхер.

— Разумеется, — согласился Шандор.

«Вот почему опасность для русских — это опасность для нас и для США, точно так же как дело каждого русского, борющегося за свое сердце и свой дом, — это дело каждого свободного человека и каждого свободного народа во всех концах земли».

Речь английского премьера произвела впечатление.

— Я думаю, Соединенные Штаты Америки тоже вскоре вступят в войну? — сказала Рашель.

— Наверное. Но это будет не так скоро, как бы нам всем хотелось, — осторожно заметил Радо. — Политика изоляционизма, которую проводило американское правительство, не позволила стране подготовиться к ведению войны в широких масштабах. В Америке сейчас нет боеспособной армии. Пройдет время, пока ее создадут. Но вы, Пауль, наверное, правы, остаться в стороне американцы не могут. Интересы американцев и японцев уже вплотную столкнулись на Дальнем Востоке. Так же как Гитлер не остановился в своей захватнической политике в Европе, так и японцы не остановятся в Азии.

— Какую помощь англичане могут сейчас оказать России? — спросила Лена.