Красные пианисты

Теперь Канарис ничего не хотел знать о планах заговорщиков.

Только Остер продолжал «игру» с группой верных ему людей. Он набросал проект переворота.

Как убрать и кого? Ги, Ге, Риб, Ги, Гей. Это означало — Гитлера, Геринга, Риббентропа, Гиммлера, Гейдриха…

«На рассвете войска путчистов окружают правительственный квартал в Берлине и занимают важнейшие учреждения.

Всех ведущих деятелей нацистской партии арестуют и передадут для осуждения специальным военным судом. Сразу же провозглашается чрезвычайное положение и публикуется прокламация, сообщающая, что правление взяла на себя «имперская директория» во главе с генерал-полковником Людвигом фон Беком.

Следующий шаг — роспуск гестапо, тайного совета и министерства пропаганды. Затем назначение срока всеобщих выборов и начала мирных переговоров с союзными державами. И наконец, отмена затемнения. Об арестованных нацистских лидерах следует опубликовать разоблачающие материалы и для развенчания их в глазах народа широко использовать сатириков и комиков».

Все фашистские лидеры, которые не сдадутся, должны быть расстреляны на месте. Однако Гитлера решили оставить в живых, по настоянию Бека и Донаньи, и подвергнуть психиатрической экспертизе. Тесть Донаньи, известный психиатр Карл Бонхёфер должен был объявить его умалишенным…

Встал вопрос: на какие силы могут рассчитывать заговорщики? Оказалось, что таких сил нет. После победы над Францией ни один генерал не решался и слова сказать солдатам против Гитлера.

Только война с Россией возродила надежды на успех переворота. В заснеженных полях под Москвой и на юге России был похоронен блицкриг.

Красная Армия отбила Ростов. Успешное русское контрнаступление под Москвой поставило вермахт в тяжелое положение. Предстояла затяжная война, и шансы выиграть ее резко упали.

Разгневанный неудачами на Восточном фронте, Гитлер снял главнокомандующего сухопутными силами фон Браухича и командующих группами войск: фон Лееба — северной группой, фон Бока — центральной, фон Рундштедта — южной.

Оппозиционно настроенные офицеры вновь стали подумывать о необходимости отстранить Гитлера от командования армией, а если этого не удастся сделать, то — убить диктатора.

Остер через своих людей — работников аппарата абвера — узнал, что на центральном участке в штабе сложилась решительно настроенная группа офицеров во главе с полковником фон Тресковым, вскоре получившим генеральское звание. Они готовы взять на себя убийство Гитлера и осуществят его, если удастся заманить его в штаб центральной группы войск.

Остер решил послать туда майора Роберта Штейера, антигитлеровские настроения которого были давно ему известны. Однако майор на этот раз заявил своему начальнику:

— Я не верю больше в возможность переворота путем убийства Гитлера. И даже если бы покушение удалось, власть возьмут в свои руки Геринг или Гиммлер. Неизвестно, кто из этой троицы лучше. Увольте меня, господин генерал, от этого поручения.

— Роберт, я всегда считал вас порядочным человеком, противником нацизма, наконец, человеком, на которого можно положиться! Вы меня очень разочаровали!

Последние слова уязвили Роберта.

— Я остаюсь противником нацизма, но мы избрали другой путь борьбы.

— Кто это мы? И какой путь?

— Вот этого я не имею права вам сказать. Эта тайна принадлежит не мне. Уже то, что я сказал, является нарушением клятвенного обещания, данного мной.

— Хорошо, Роберт. По крайней мере, я рад, что вы остались честным и порядочным человеком. Мы будем идти к нашей цели разными путями! Главное — добиться успеха! — сказал Остер.

Глава десятая

Майор Роберт Штейер гневался на себя. Конечно, Остер задел его самолюбие, но как он мог сказать то, что сказал! Хотел оправдаться, доказать… Вот что значит ложно понимаемое самолюбие! А ведь тайна, которою он обладал, не принадлежала ему одному… Успех их работы до сих пор гарантировался абсолютной секретностью… «Однако полно, Роберт! Не надо преувеличивать! В конце концов, ничего страшного не произошло. Во-первых, Остер — порядочный человек. Во-вторых, ты о нем знаешь во много раз больше, чем он о тебе. В-третьих, если даже случится так, что тебя арестуют, ты выдержишь! Ты должен выдержать!»