Красные свитки магии

– No hablo italiano[14], – пробубнил парень, не поднимая головы.

– Э-э… – протянул Алек. – Вообще-то, я по-английски говорю.

– No hablo ingles[15], – без запинки ответил его собеседник.

– О, прекрати, меня этим не проведешь.

– Но попытаться стоило, – буркнул парень.

Алек подумал, что ему, наверное, надо уйти. Незнакомец набрал очередное сообщение адресату, который назывался просто «Р.Ф.». Алек не мог не заметить, что беседа эта была, вообще-то говоря, монологом; парень посылал сообщения одно за другим, не получая ответа. Последнее сообщение гласило: «В Венеции невыносимо воняет, как в сортире. А услышать такое от жителя Нью-Йорка – это уже кое-что».

Странное совпадение придало Алеку смелости, и он попробовал завести разговор еще раз.

– Я тоже стесняюсь, когда вокруг много незнакомых людей, – обратился он к пацану.

– Я не стесняюсь, – огрызнулся тот. – Я просто ненавижу всех, кто вертится вокруг, и все, что вокруг меня происходит.

– Ну ладно, – пожал плечами Алек. – Иногда это практически одно и то же.

Юноша поднял кудрявую голову, сдвинул на лоб маску рассерженного кота и замер. Алек, в свою очередь, тоже застыл на месте: его потряс вид клыков и вид знакомого лица. Перед ним был вампир, причем Алек отлично знал, кто это.

– Рафаэль? – пробормотал он. – Рафаэль Сантьяго?

Он очень удивился, увидев в Венеции помощника лидера нью-йоркского клана. Конечно, жители Нижнего Мира стекались на праздник со всех континентов, но Рафаэль никогда не производил на Алека впечатление завсегдатая вечеринок.

Сейчас он тоже отнюдь не казался любителем праздновать в веселой компании.

– Быть того не может, это ты, – хмыкнул Рафаэль. – Тот двенадцатилетний дурачок.

Алек не испытывал особой любви к вампирам. В конце концов, это были умершие люди. Алек видел слишком много смерти для того, чтобы радоваться очередному напоминанию о ней.

Он понимал, что вампиры бессмертны, но считал, что здесь нечем хвастаться.

– Мы совсем недавно вместе воевали. Я был с тобой на кладбище, когда Саймон восстал из мертвых. Ты много раз видел меня с тех пор, как мне было двенадцать.

– Мысли о тебе в возрасте двенадцати лет преследуют меня, – мрачно произнес Рафаэль.

– Хорошо, – сказал Алек, решив не углубляться в этот вопрос. – Скажи, ты не видел где-нибудь поблизости парня по имени Мори Шу?

– Я стараюсь не смотреть никому в лицо и ни с кем не встречаться взглядом, – отвечал Рафаэль. – И я не осведомитель Сумеречных охотников. И не любитель говорить с людьми и с кем бы то ни было еще. Ни здесь, ни в других местах.

Алек в досаде поднял глаза к потолку. В этот момент мимо, пританцовывая, пробежала какая-то фейри. Ее высокая прическа была украшена зелеными листьями, а сама женщина была одета весьма скудно: ее тело обвивали лишь несколько лент и парочка ветвей плюща. Она наступила на лиану, волочившуюся за ней по полу, споткнулась и едва не упала, но Алек подхватил ее.

– У тебя отличная реакция! – радостно воскликнула она. – И руки у тебя сильные. Не желаешь провести незабываемую бурную ночь, полную запретных удовольствий, с возможностью продления до семи лет?

– Гм, вообще-то, я гей, – сказал Алек.

Он не привык так легко говорить об этом, тем более с незнакомцами. Было странно слышать эти слова из собственных уст, и странно чувствовать в одно и то же время облегчение и старый призрачный страх.

Разумеется, фейри нельзя было ни удивить, ни шокировать подобным заявлением. Женщина в ответ лишь пожала плечами; затем взгляд ее упал на Рафаэля, и глаза ее загорелись. Судя по всему, что-то сильно привлекло ее в вампире: либо кожаная куртка, либо свирепая гримаса.

– А ты что думаешь о моем предложении, вампир?

– Я не гей, – отрезал Рафаэль. – Я не гетеросексуал. Меня это не интересует.

– Твоя сексуальная ориентация – «не интересует»? – удивленно переспросил Алек.

Рафаэль проворчал:

– Именно так.

Фейри поразмыслила несколько мгновений, затем предложила:

– А еще я могу принимать облик дерева!

– Я не сказал «не интересует, если ты не дерево».

– Погоди-ка, – внезапно воскликнула фейри. – Я же тебя знаю. Ты Рафаэль Сантьяго! Я слышала о тебе.

Рафаэль пренебрежительно махнул рукой.

– А ты не слышала, что я терпеть не могу всяческие разговоры?

– Ты герой победоносной войны существ Нижнего Мира с Валентином!

– Он один из героев войны союза Нижнего Мира и Сумеречных охотников, которая закончилась победой над Валентином, – вмешался Алек.

Выражение раздражения и досады на лице Рафаэля сменилось гримасой злобного удовольствия.

– Ах да, Сумеречные охотники нам вроде бы немного помогли, – бросил он.

– Ты же был там и все знаешь! – воскликнул Алек.

– Можно попросить у тебя автограф, Рафаэль? – спросила фейри.

В руке ее откуда-то возник широкий, блестящий зеленый лист и птичье перо. Рафаэль нацарапал на листе фразу: «Оставьте все меня в покое».

– Я буду хранить это, как реликвию, – воскликнула фейри и убежала прочь, прижимая автограф к груди.

– Не вздумай! – проорал ей вслед Рафаэль.