Красные

В это время Богданов, безусловно, мог считаться «человеком номер 2» в партии большевиков. Известный советский и партийный историк Михаил Покровский писал о нем: «А. А. Богданов — это был великий визирь этой большевистской державы. Поэтому он управлял непосредственно и постоянно сидел в России, тогда как Ильич до революции 1905 года был в эмиграции, постольку Богданов больше влиял на политику партии…» Впрочем, Покровский пытался объяснить, что «угловатая линия ЦК, когда людям на каждом шагу ставят ультиматум — или ты наш, или не наш… эта линия — не линия Ильича, она слишком на него непохожа, — это линия Богданова, и она господствовала до октября 1905 года». Весьма спорное утверждение, особенно в том, что касается «непохожести» на «линию Ильича» ставить ультиматумы на каждом шагу. В дальнейшем мы еще это увидим.

В октябре 1905 года, после царского Манифеста о даровании подданным прав и свобод, в Петербурге начала издаваться и первая в истории большевистская легальная газета «Новая жизнь». Ее издателем считалась гражданская жена Горького Мария Андреева, главным редактором — поэт Николай Минский. Газета была довольно странной. В отделе литературы преобладали поэты-символисты, а в других отделах — большевики. Участвовали в ее работе Константин Бальмонт, Тэффи. Тогда, да и позже, было модно писать революционные стихи. Вот, например, Минский писал:

Братья-други, счастьем жизни опьяняйтесь.
Наше всё, чем до сих пор владеет враг.
Пролетарии всех стран, соединяйтесь!
Солнце в небе, солнце красное — наш стяг.

«Новая жизнь» издавалась в основном на средства Горького и частично на деньги, полученные еще от «миллионщика» Саввы Морозова. Очевидно, что решение дать средства на газету он тоже принял не без участия Богданова. «Великий визирь» партии был архиактивным, как сказал бы Ильич, сотрудником газеты, но потом его имя из числа тех, кто ее выпускал, надолго исчезло. На самом деле, фактических редакторов издания было несколько. Но обычно называли Ленина, Луначарского, Ольминского, Покровского, Орловского, а вот Богданова, Базарова и Льва Каменева — нет.

Восьмого ноября Ленин нелегально возвратился в Петербург. Он активно сотрудничал в «Новой жизни», выступал перед фракцией большевиков в Петербургском совете рабочих депутатов. Богданов в это время тесно контактировал с Лениным, и не только как редактор «Новой жизни». Вместе с Красиным он руководил Боевой технической группой большевиков, которая осуществляла подготовку к вооруженному восстанию. Он был представителем ЦК партии в Совете рабочих депутатов. Однако их совместная с Лениным работа в России тогда оказалась недолгой — Богданов оказался в тюрьме.

Это произошло 3 декабря 1905 года. «Взяли» не только его одного, а сразу 267 депутатов Совета — прямо на заседании. Причиной ареста стал «Финансовый манифест», опубликованный от имени Совета, партий социал-демократов, эсеров, польских социалистов и крестьянского союза. В нем граждан призывали отказаться от уплаты государству «взносов выкупных и всех других казенных платежей», а при всех сделках требовать «уплаты золотом, при суммах меньше пяти рублей — полновесной звонкой монетой», и «брать вклады из ссудо-сберегательных касс и из Государственного банка, требуя уплаты всей суммы золотом».

Эти призывы к фактическому «финансовому бойкоту» правительство игнорировать уже не могло. Было принято решение взять всех депутатов «скопом». Накануне, 2 декабря, были запрещены газеты, опубликовавшие «Манифест», в том числе и «Новая жизнь».

Сам арест проходил весьма оригинально. Во время заседания Совета в помещении Вольного экономического общества здание окружили войска и полиция. Один из офицеров вошел в зал и хотел зачитать ордер на арест. Но Троцкий его осадил: «Пожалуйста, не мешайте оратору. Если вы хотите выступить, сообщите свое имя, и я спрошу у совещания, желает ли оно вас выслушать». Офицер растерянно замолчал. После того как очередной оратор закончил выступление, Троцкий спросил, желают ли депутаты выслушать «информационное сообщение». После этого он предоставил слово офицеру, который зачитал ордер. Но на этом дело не закончилось. Выслушав полицейского, Троцкий предложил принять его сообщение к сведению и перейти к следующему пункту повестки дня. Офицер попытался вмешаться, но Троцкий его снова перебил: «Прошу вас не мешать. Вы получили слово, сделали свое заявление, мы приняли его к сведению». Поскольку «собрание» не захотело больше слушать представителя полиции, Троцкий попросил его «покинуть помещение». Возмущенный офицер ушел. Пока он обсуждал необычную ситуацию с начальством, депутаты успели уничтожить кое-какие бумаги. Наконец в зал вошел усиленный отряд полиции и солдат, которые начали выводить депутатов. Троцкий хладнокровно объявил заседание закрытым.