КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ

— Но ещё больше меня удивило, что ударная группа была такой маленькой. Да и на форме погибших бойцов не было никаких знаков различия. Как мне объяснил Озеров, это был спецназ КГБ, спешно переброшенный сюда. Озеров и бойцы остались у дома, а я вернулась в Москву. В штаб-квартире была примерно в шестнадцать тридцать. Меня вызвал к себе Пеньков и сообщил, что на адмирала Томина было совершено, как он сказал, очень странное нападение. Адмирал остался жив. По причине, тогда мне непонятной, Пеньков сказал, что это, вероятно, ваша работа. Поэтому меня и Митьку отправили в Донецк, что бы взять расспросить Томина обо всём. Мы знали, что он сам должен вернуться в Москву, поэтому мне было непонятно, зачем мы летим туда. Нам объяснили, что это нужно, чтобы не привлекать внимания здесь вызовом адмирала в штаб-квартиру КГБ. Но мы опоздали. Ещё на подлёте нам сообщили, что оба самолёта были захвачены противником, и истребители сопровождения их уничтожили. Наш вертолёт приземлился недалеко от того посёлка, на который эти самолёты упали. Там всё было сожжено, от самолётов только обломки остались. Ни одного гражданского не выжило. Тела морских пехотинцев почти полностью сгорели. Расспросив людей на аэродроме, мы выяснили, что в один из самолётов сели, кроме Томина и его охраны, ты, Игорь и лейтенант Конев. Так что вас объявили погибшими. В Москву я вернулась только в час ночи. В шесть часов утра меня вызвал в КГБ Пеньков. Там уже были Митька и Озеров. Нам было сказано, что с базы под Киевом был угнан А-60, с лазерным оружием на борту. Потом он прорвался через зенитную оборону и ушёл в сторону Скандинавии. Пеньков был практически уверен, что это ваша работа. Мы уже поняли, что вы стараетесь без необходимости не убивать советских солдат. А захват самолёта, да и воздушный бой против истребителей, именно так и был совершён. Начали решать, что делать. Мы понимали, что если вы решили улететь на Запад, то сделать уже ничего нельзя. Но днём того же дня А-60 засекли в воздушном пространстве Союза. Учитывая всю специфику дела, руководил операцией Пеньков. Он приказал не перехватывать самолёт и не вести никаких переговоров. Примерно через полчаса наблюдений стало ясно, что самолёт летит в какое-то конкретное место, не сворачивая с курса. Мне и Озерову было приказано лететь в Красноярский край. На аэродроме к взлёту был готов только один Ан-12, так что пришлось отправиться на нём. Разумеется, постоянно поддерживалась связь с Пеньковым. Часа через два он сообщил, что А-60 снизился над Таймыром и изменил курс. Минут через двадцать он снова развернулся и полетел на юго-запад. Потом через полчаса ещё одна корректировка курса, на этот раз самолёт летел точно на Норильск. Пилоты вышли на связь и сообщили, что были захвачены группой американских диверсантов, принудительно совершили посадку в Исландии, однако потом отбили самолёт и сбежали. Система навигации вышла из строя, и только сейчас её удалось наладить. Сказали, что топлива очень мало, и до аэродрома не дотянут. Через двадцать минут А-60 сел на плато Путорана, примерно в двухстах пятидесяти километрах от Норильска. Когда мы приземлились, с момента их посадки прошло уже почти три часа, так что весь экипаж был в местном управлении КГБ. Нам дали с ними пообщаться, но они ничего не рассказали нового. Потом на вертолёте мы с Озеровым полетели к месту посадки самолёта. Он был серьёзно повреждён. Мы там обшарили всё вдоль и поперёк. Единственное, что удалось обнаружить — отсутствие семи спасательных парашютов. Кроме того, с остальных были сорваны упаковочные бирки, которые цепляются при переукладке. Мы поняли, что вы где-то покинули самолёт. Вопрос был — где. Передали всё это в Москву, нам приказали возвращаться. Вернулись мы только в два часа ночи. Поспать пришлось всего пару часов, да и то на кушетке, в штаб-квартире. За это время аналитический отдел проделал, мягко говоря, огромную работу. Они определили все населённые пункты, которые располагались по курсу вашего самолёта с момента вхождения в воздушное пространство Союза. Начали проверять данные всех жителей этих пунктов, что бы определить, с кем кто-то из вас мог когда-либо контактировать. Часть сотрудников занималась тем, что определяла все контакты бойцов твоей группы, твои, лейтенанта Арсеньева и Игоря. И всё это они сделали за два часа. Сведя данные, аналитики вышли на родителей Анатолия Денисова.

— Они погибли, знаешь?