Красный дом

Я снова пытаюсь открыть дверь, дергаю ее, тяну, стараюсь зацепиться пальцами за края, колочу по ней со всей силы. Ничего. Даже не шелохнулась.

Я смотрю на окно. Оно не застеклено и достаточно большое, чтобы я могла из него выбраться, но оно расположено гораздо выше моей головы, мне до него не дотянуться, а стена под ним совершенная гладкая, по ней не взобраться.

Выхода отсюда нет.

Я опускаюсь на ледяные ступени и гадаю, через сколько времени умру. Я думаю о том, как расстроится Маркус. Думаю, что и Грегори с Деллой тоже расстроятся, несмотря на то что я наговорила Грегори в последнюю нашу встречу. А Мэри не получит никаких денег на приют для животных, потому что я, конечно же, не составила завещание. Надеюсь, она найдет способ не закрывать приют без меня. Я никогда больше не потискаю Глицинию. Я никогда толком не узнаю Зака. Я представляю себе жизнь, которую я могла бы иметь. В которой я честно рассказываю о своей лицевой слепоте и ни от кого не прячусь. Я в полной мере остаюсь самой собой и могу позволить себе любить и быть любимой.

Я заставляю себя встать. Я хочу эту жизнь. Я не могу сдаться.

Уровень воды в этом помещении гораздо ниже, чем в болоте снаружи. Вероятно, его специально укрепляли, когда строили, чтобы на этот полуподвальный этаж не просачивалась вода из болота, поэтому за прошедшие годы здесь ее так мало набралось.

Я вспоминаю игру Джозефа, перемещения между различными уровнями замка, где пускают и выпускают воду. Если мне удастся найти способ пустить сюда воду, чтобы ее уровень сравнялся с уровнем воды снаружи, то мне, вероятно, удастся доплыть до окна.

А затем я вижу что-то странное на стене под окном выше уровня воды внутри. Похоже, там в стене нет одного из кирпичей, но вода не затекает снаружи. Я не понимаю почему. Может, просто куда-то делся кирпич с внутренней стороны, а камни с внешней стороны остаются на месте. На самом деле вода немного просачивается через это отверстие, и, судя по всему, так она и могла сюда попасть, пусть и набиралась очень медленно.

Мне нужно осмотреть это место, хотя меня ужасает сама мысль о том, что нужно снова погружаться в воду. Если я этого не сделаю, я умру. А ему все сойдет с рук.

Я спускаюсь в воду и продвигаюсь к недостающему камню. Вода мне всего лишь по пояс, но она такая ледяная, что я с трудом дышу. Когда я наконец добираюсь до этой стены и ощупываю место вокруг недостающего камня, мои руки почти ничего не чувствуют. Может, я смогу вытолкнуть тот кирпич, который находится снаружи? Я нащупываю камень и толкаю его. Ничего не происходит. Я опираюсь ногой о неровную плиту на залитом полу и давлю на него со всей силы. Я поранила кисть и вижу, как капельки крови струятся по моей мокрой руке. Но кирпич все же чуть сдвигается с места, и внутрь начинает поступать больше воды. Я собираюсь с силами и еще раз его толкаю, и поток воды снова увеличивается. Я задыхаюсь, а мои кисти и стопы каким-то образом одновременно и онемели, и дико болят.

Я понимаю, что если пущу воду внутрь и при этом не смогу выбраться из окна, то уровень воды дойдет до верха ступеней. Я не смогу выбраться из воды. Я быстро умру. Может, это лучше, чем умирать медленно, только таким образом шансы, что меня смогут спасти Маркус и Серена, стремятся к нулю.

Я в замешательстве. Может, лучше подождать?

Глава 66

Если я буду ждать, пока меня спасут, я умру. Я уже очень сильно переохладилась. Я толкаю кирпич со всей силы, и внезапно из отверстия начинает хлестать вода. Я тащусь назад к ступеням и выбираюсь из воды.

Комната наполняется. У меня стучат зубы.

Время расширяется. Я заново проживаю всю свою жизнь, пока жду, когда помещение наполнится водой. Я думаю о том, как отец манипулировал мною все годы. Я уверена, что дети, которые меня обижали, пострадали из-за него, и это он плеснул кислотой в Нейта. Я вспоминаю о кассетах. Вероятно, Пегги записывала все, что я говорила, а потом давала ему их послушать. Мне хочется кричать при мысли о том, что они оба слушали эту жалкую и эгоистичную детскую болтовню. Весь смысл разговоров с Джозефом заключался в том, что он не мог меня слышать, не мог ничего предпринять. Наверное, мой отец таким образом пытался обмануть самого себя, сделать вид, что я ему не безразлична. Теперь ясно, насколько это его волнует на самом деле. Это он во всем виноват!

Уровень воды поднимается. Я поднимаюсь по ступеням выше, но уровень воды становится еще выше, и мне в итоге не выбраться. Невероятно холодно. Теперь мне нужно плыть, но долго я не продержусь. Вода поднялась достаточно высоко, чтобы я могла проплыть до окна и дотянуться до него.