Красный дом

Молчание длится несколько секунд, потом слышится громкий звук, напоминающий жужжание, ворота открываются, и я заезжаю на участок.

Я еду по посыпанной гравием подъездной дороге, которая огибает небольшую рощицу, и открывается вид, который заслоняли деревья, – я вижу дом. Это современное здание, которое выглядит словно нагромождение картонных коробок с проделанными в них окнами. Грегори описал бы его как «авторский проект архитектора». Сбоку к дому примыкает стеклянная пристройка – оранжерея с растениями.

Я паркуюсь на посыпанной гравием площадке, иду к дому, звоню в звонок. Никто не подходит к двери, но, когда я ее толкаю, она открывается.

– Привет! – кричу я и захожу в коридор, в голове гудит от беспокойства.

Дверь справа распахивается в мою сторону, и оттуда выходит мужчина. Свет в коридоре тусклый, но его достаточно, чтобы я узнала Нейта. Одна сторона его лица выглядит натянутой после пересадок кожи, которые ему пришлось сделать после того, как в него плеснули кислотой. Глаз на этой стороне лица стеклянный, но он прячет его под длинной челкой. Я знаю, что случившееся было ужасно и принесло ему много боли, но лично меня совершенно не волнует, как Нейт выглядит. Он отличается от других людей. Его можно узнать.

Он поворачивается ко мне, я чувствую его ненависть, такое ощущение, что меня окатили ледяной водой.

– Я же говорил, что не хочу тебя видеть.

У меня учащается дыхание. Мне не следовало сюда приезжать, тем более одной. Он широкими шагами удаляется от двери, из которой вышел, словно ожидает, что я последую за ним. Я так и делаю.

Мы заходим в большую комнату, по периметру которой расставлены книжные шкафы. Занавески задернуты, свет не включен, но когда мои глаза приспосабливаются, у одной из стен я вижу стеклянный шкаф с чучелами птиц и животных, шахматную доску с расставленными фигурами на небольшом столике, причем фигуры расставлены так, словно мы прервали чью-то игру. Выглядит все это так, словно Нейт пытается изображать из себя викторианского эрудита, но при этом не отказывая себе в комфорте современного дома. Я пытаюсь убедить себя, что такой человек не сделает мне ничего плохого.

– Что ты хочешь, Селестина? – спрашивает Нейт. – Выкладывай. Я уже опоздал на видеоконференцию.

– Теперь меня зовут Ева. – У меня дрожит голос, я надеюсь, что Нейт не услышит эту дрожь.

– Она предала человеческий род, так что это имя тебе подходит.

– Скорее, ее несправедливо обвинил мужчина.

Нейт опирается на антикварный письменный стол.

– Да, все именно так. «Несправедливо обвинил». Это как раз про тебя.

– Мне нужно поговорить с тобой о Джозефе, – заявляю я.

– А зачем мне с тобой разговаривать, Ева? Объясни мне.

– Я этого не делала, Нейт. Я знаю, что разрушила нашу дружбу, но это сделала не я.

Нейт прищуривается.

– Больше никто не знал, что я буду на той поляне. И ее на самом деле было сложно найти. Ты на меня разозлилась. Все знали, какая ты.

– На самом деле нет. В смысле не знали, какая я.

Я не отвечаю на его первое обвинение. Я не могу. Он прав. Никто больше не знал, что он там будет, и я понятия не имею, кто облил его кислотой и почему.

– Это должна была быть ты, – заявляет Нейт.

Я не отвечаю. Какой смысл? Мне никто не поверил. Тетя Делла и дядя Грегори точно не поверили. Они действительно думали, что я облила Нейта кислотой. У меня до сих пор разрывается сердце от того, что они меня не поддержали. Как я могла оставаться в Маршпуле, когда все считали, что я сделала такую ужасную вещь, даже члены моей семьи?

– Давай закончим с этим, – заявляет Нейт. – Почему ты хочешь со мной поговорить? Предполагаю, что мой нынешний внешний вид помог тебе избавиться от твоих глупых подростковых фантазий?

– Мне нравится, как ты выглядишь.

Нейт слегка хмурится, и я понимаю, что мне не следовало это говорить. Я сказала странную вещь и не хочу, чтобы он просил у меня объяснений. Я никогда не говорила ему про свою лицевую слепоту. Он ничего не уточняет, просто спрашивает:

– Что ты хочешь?

– Мне нужно добраться до скрытого уровня в игре Джозефа.

– Ради всего святого, мы это обсуждали, когда ты была младше. Я не могу до него добраться. Я тебе это говорил. И какое значение это имеет сейчас? Джозефу плевать на то, что кто-то думает.

– Ты не слышал последние новости?

– Я не слушаю и не смотрю новости. Это плохо для моего давления. Что за новости?

– Он в сознании.

– Ты о чем? Он был в коме двадцать лет.

– Вначале был, но ситуация изменилась. Теперь он в сознании, но все еще не может разговаривать и шевелиться.

– Нет. – Судя по виду, Нейт в ужасе. – Этого не может быть.

– Прости, – говорю я.

– Черт побери! – кричит Нейт. – Ты хочешь сказать, что он там лежит и слушает, как люди вокруг него говорят, что он убийца?

– Я просила их об этом не говорить.

– Охренеть! Да что же это такое-то? Ты уверена? Абсолютно уверена? Он был моим другом. Я этого не вынесу. Я думать не могу о том, что с ним случилось.

– Мне очень жаль.