Все вокруг было черным или серым. Пол был каменным, но не из плит, как в Красном дворце. Он простирался в бесконечность серым камнем. А вместо стен была тьма.
И только один силуэт выделялся в этой пустоте. Человек.
- Отец!
Я бросилась к нему, но почти сразу поняла, что это вовсе не мой отец. Я не ожидала увидеть здесь этого человека.
Я с трудом узнала его. Он был в рваных лохмотьях. Лицо его посерело, он лежал на спине. В его серых глазах не было жизни, они, остекленев, смотрели вверх. Его рот был приоткрыт. Я поняла, что он не мог плакать. Он не мог издавать звуки мертвым горлом. Но я все еще слышала в голове его плач. Я слышала боль. Из его сердца. Его души.
Мертвец посреди пустоты был королем, и я скривилась. Огненный шар задрожал, грозы взорваться. Я подумала о воде – дожде, реках, спокойствии. Она отозвалась быстрее, чем огонь, может, потому что я отчаянно хотела погрузиться во тьму и не видеть больше эти глаза.
* * *
Саша была рядом, когда я проснулась, и я тут же заметила ее хмурое выражение лица.
- Что ты видела? – тут же спросила она, не дав мне толком открыть глаза.
Попав в видение, я упала с кресла, и теперь болел затылок. Но, ощупав голову пальцами, я не нашла кровь, лишь небольшую шишку. Я поднялась на ноги и с осторожностью устроилась в кресле.
- Очередное видение Водяного. Я была в длинной комнате в кромешной тьме. Я не видела ничего. Но призвала огонь…
Она вскрикнула:
- Смогла? Это… невероятно!
- Я чуть не взорвалась, но призвала огонь, чтобы разглядеть, куда попала… - я вцепилась в край туники. – Саша, я не хочу больше через это проходить. Призыв огня освобождает мою ярость. Это больно… это… страшно.
- Что случилось? – требовательно спросила она.
- Мне нужен был свет, ведь… я думала, что там мой отец. Но когда огонь появился, это был другой человек, - сказала я. Голос был отрешенным и тихим. – Он лежал там. И плакал. Но на лице не было слез. Он не издавал ни звука. Плач исходил из его сердца.
Саша неодобрительно хмыкнула, мой ответ сбил ее с толку.
- Кого ты видела?
- Короля, - ответила я. – Король лежал на полу. Он точно был мертв. Его глаза не моргали. Он не дышал. Я видела его недолго, но от этого стало так холодно… внутри, - я поежилась, лед снова сковал меня.
Саша притихла. Она скрестила руки на груди и, задумавшись, смотрела в пол.
- Почему в комнате не мог плакать кто-нибудь еще?