Красный Герцог

По окончании приема пищи, все собирались на знакомой площади. Центр лагеря выступал началом пути в горячую точку. Каждому солдату вручили по две обоймы для оружия. Одну рекомендовали зарядить сразу, другую держать в кармане на случай срочной перезарядки. Посчитав свои патроны, Генрих разочаровался. Шестнадцать выстрелов. «Не много» — подумал он. Помимо предоставленных патронов, был выдан маленький полевой набор — предметы первой необходимости.

На встречу к новоиспечённым солдатам приехали знакомые автомобили: большие грузовики, которые доставляли их до железнодорожной платформы. Грохочущие машины поприветствовали толпу громкими гудками.

Все разом зашевелились, словно почуяли, что им делать. Не ожидая приказа, словно осознавая всё на уровне инстинктов, все залезли в грузовики. Генрих был одним из первых, он поднялся в случайный грузовик и очередной раз оказался среди незнакомых лиц. Он надеялся, что окажется вместе со своим отрядом или встретит внутри Вольфганга.

Уже через несколько минут машина, ощутимо для всех пассажиров, двинулась. Несколько часов она ехала по дороге и по грязи. На некоторых этапах пути были кочки и бугры, вид из задней части грузовика показывал часть улицы: коричневая и мокрая на вид земля, которую перебирал колёсами следующий в конвое грузовик.

Через несколько часов однотипно скучной езды, машины всё же остановились. Все пассажиры беспрекословно покинули тесные грузовики и вышли наружу. Генрих со своей новоиспечённой командой оказался в каком-то районе не отшибе города. Вокруг стояли полуразрушенные белые и серые дома. Вид впереди выглядел очень жутко: густое скопление домов создавало собою тоннель, в центре которого была старая дорога, точнее то, что от неё осталось. Углубления, образовавшиеся после взрывов, куски камней и битое стекло — последствие военных стычек в этой местности. Окружающие дома выглядели будто старые надгробные плиты, такие мёртвые и тихие.

Осматривая округу, никто и не заметил, как водители успели покинуть остановку, — они направились туда, откуда приехали.

— Запомните: на дорогу не выходить, проходим к месту встречи через дома и улицы. — Это сказал солдат, что сидел рядом с водителем, его задачей было сопровождать новобранцев до временного полевого пункта, где соберутся остальные.

Собравшись в кучку, все направились вслед за этим солдатом. Отряд петлял через улицы, держась подальше от центральной дороги и открытых мест. По словам солдата, там могли быть мины и снайперы. Проходя рядом с домами, через них и под ними, Генрих мог видеть ужасную картину того, что способен сделать человек. Великолепные, большие постройки были разрушены до самого основания. Ни единого целого здания, куда бы не смотрел Генрих. Стекла из разбитых окон лежали на земле, мебель и куски стен валялись на каждом углу. Иногда в глаза бросались провалившиеся в себя дома и выглядывающие наружу подвалы. Генрих сразу же вспомнил то, что считал свой маленький погреб самым безопасным местом на случай всяческих угроз, но теперь эта маленькая детская мысль умерла так же, как и те, кто рассуждал аналогично.

Проходя через дыру в стене, Генрих обратил внимание назад, и вместо того, чтобы увидеть отряд из другого грузовика, увидел лишь пустые улицы. Пытаясь глазами уловить своих сослуживцев, Генрих начал паниковать. Двадцать человек из другого грузовика никак не могли исчезнуть беззвучно, будто они недавно и не шли по одной дороге.

Со страхом представляя, что могло случиться с небольшим отрядом, Генрих случайно заметил их через пару домов от себя. Вся группа тайком пробирались в том же направлении, что и отряд Генриха, но делала это чуть-чуть в стороне.

Еще несколько минут они маневрировали между домами, периодически всматриваясь в пустые окна. Вскоре им открылась местная площадь — достопримечательность города, где вместо деревьев стояли разорванные, — будто когтями, — машины. Они мирно лежали в окружении самодельных баррикад.

Здание администрации находилось позади этой площади, оно было полностью серым. Из него будто вытянули всю жизнь. Это строение походило на большого зверя, что, будучи потрёпанным в неравном бою, зализывал свои раны. Его свежие «раны» открыто демонстрировали опыт, полученный после длительных боёв. Все окна были заколочены, единственные отверстия, позволяющие заглянуть внутрь — дыры от взрывов.

Поводырь не позволил никому выйти на площадь, отряд начал обходить её через соседний дом. Проходя по нему, Генрих мог наблюдать то, что оставили после себя бывшие жильцы: одежда и мебель были разбросаны по всем квартирам — знак страха и спешки. Местами можно было увидеть следы от пуль и следы засохшей крови. «Смог ли кто-то из них выжить?» — думал Генрих.