Красный Ярда

Ярмила тоже была не равнодушна к Ярде. Ей нравился этот немного странный, ни на кого не похожий юноша. Ее забавляли его рассказы о столкновениях с «хохлатыми», о путешествиях. Он казался ей и озорным, и смелым. В Ярде Ярмилу удивляло то, что он, отлично знавший торговое дело, готовый всегда помочь ей разобраться в торговых науках, отказался быть паном с белым воротничком и предпочел твердому заработку неверные литературные гонорары. Знание иностранных языков возбуждало у нее зависть — Ярда мог договориться с кем угодно и где угодно. Она была свидетельницей того, как он говорил по-русски с русскими студентами, занимающимися в Торговой академии. Ярмиле захотелось изучить этот язык. Ярда раздобыл ей грамматику и вызвался быть ее учителем. Оба были в восторге — лучшего предлога для свиданий не придумать, а Ярмила горела желанием изучить русский язык.

Теперь они встречались постоянно. Ярда оказался строгим преподавателем, он заставлял ее выполнять все упражнения и учить правила. Ярмила старалась. Эти занятия, интересные только для них, отдалили Ярду и Ярмилу от остальных знакомых. Обучая Ярмилу русскому языку, Ярда однажды услышал от нее, что «Митя» — женское имя, и долго смеялся над ошибкой Ярмилы. Она смеялась вместе с ним, и в память об этом забавном недоразумении Ярда окрестил ее Митей, а себя назвал Гришей. Русские имена стали для них талисманами, помогавшими им в изучении русского языка и науки любви.

Родители Ярмилы не одобряли выбора дочери. Ее избранник не внушал им доверия. Мужем Ярмилы они видели солидного инженера, чиновника, а не анархиста, атеиста, бродягу, журналиста с сомнительной репутацией, пишущего забавные, но несерьезные вещички… Надо было спасать положение, и нежные родители отправили Ярму на лето к старшей дочери, которая жила в городке Либань со своим мужем-инженером. Но Майеры плохо знали и свою дочь, и Гашека. Между влюбленными завязалась оживленная переписка на русском языке. Русский язык стал языком их любви. Ярда требовал, чтобы Ярмила во время каникул занималась русским языком, и писал ей стихи размером «Евгения Онегина» — по-чешски и по-русски. В этих стихах он изображал себя пражским Евгением, мечтающим о встрече с возлюбленной, бродящим по городу с книгой в руках и сигарой во рту.

Но как ни прекрасны были эти письма, влюбленным этого было мало. Ярда, привыкший путешествовать, шутя преодолевал сто километров, отделявшие Прагу от Либани, чтобы тайно в лесу повидать своего дорогого Митю.

Казалось, действительность была в заговоре с супругами Майерами. Она ничего не желала знать о романтике Ярославе Гашеке, то и дело напоминая ему, что он — писатель-юморист, подсовывала ему новых героев для юморесок, услужливо предлагала бесчисленные сюжеты рассказов.

Кто только не встречался Ярде на этих дорогах! Фабриканты, инженеры, торговцы, ремесленники, корчмари, крестьяне, священники, архитекторы, редакторы, писатели, простаки, жулики, цыгане, чехи, мораване, немцы…

Однажды он возвращался в Прагу поездом. Рядом с ним сидели крестьяне и оживленно беседовали об урожае.

Ярда был еще во власти воспоминаний о встрече с Ярмилой, о ее счастливых глазах, робких поцелуях. Эти воспоминания прервал сосед Ярды справа, спросив его:

— Каковы виды на урожай у вас, под Либанью?

— Ячмень редкий, рожь высокая, — небрежно ответил Ярда.

Но ни краткость ответа, ни нелюбезный тон не остановили собеседника. Тот же крестьянин спросил:

— А куда вы едете?

— В Роудницы, — соврал Ярда.

— Вы там живете? — не унимался крестьянин.

— Нет, еду за машиной для очистки мака! — увлеченный собственной фантазией, ответил Ярда.

Крестьяне попросили его рассказать о макочистилке. Гашек тут же сочинил характеристику технических данных несуществующей машины. Он говорил складно, уверенно. К нему подошли пассажиры, сидевшие поодаль. Всем было интересно знать, что это за машина.

— Мак — самая выгодная культура, — разглагольствовал Ярда, оглядывая слушателей. — Ныне маковое масло используется в живописи и при лакировке. Но его будущее велико. Чтобы масло отвечало кондициям, мак надо очень тщательно чистить. Иначе наши американские закупщики не берут его…

— А эта… макочистилка — тоже американская? — прочавкал беззубый старичок.

— Американская, — подтвердил Ярда и, почесав затылок, добавил: — Только эту машину надо тщательно выбирать, чтобы не попасть впросак.

— Чего там выбирать? Написано: для очистки мака, и чисти себе мак! — отозвался простоватый молодой парень.

— Видно, что ты не имел дела с американскими машинами! — наставительно сказал Гашек. — Ты знаешь, где находится Америка? В дру-гом по-лу-ша-рии! Там все не так, как у нас. Некто Вогрызек из-под Йичина выписал брюквоуборочную машину, а потом чуть не повесился на ней.

— С ума он спятил, что ли?