Красный корсар

– Вот ваш аристократ распустил три паруса на марсе и один на фок-мачте, как будто забыв, что его ждут к обеду и что в списке капитанов я занимаю первое место, а он последнее. Но надеюсь, он явится вовремя, когда аппетит напомнит ему об обеде. Он мог бы также вывесить свой флаг из уважения к тому, кто и старше по званию, и заслуженнее его, – это ничуть не унизило бы его происхождения. Но, черт возьми, Арк, он прекрасно справляется с реями! Наверное, ему дали опытного первого помощника, и мы увидим, как за обедом этот молокосос будет бахвалиться: «Как мой корабль маневрирует! Я не терплю никогда беспорядка у себя». Не правда ли, его помощник – прекрасный моряк?

– Очень мало найдется моряков более сведущих, чем капитан того судна.

– Откуда же у него знания? Вы, что ли, его научили? То-то я замечаю некоторые приемы, заимствованные от «Стрелы»! Я сразу вижу, в чем дело!

– Я уверяю вас, капитан Бигнал, что у вас ошибочное представление об этом человеке и считать его невежественным опасно.

– Да я вижу его насквозь: молокосос захотел посмеяться над моряком старой школы. Наверное, это первое его плавание по морю?

– Что вы, да он дитя моря, он уже более тридцати лет плавает.

– Ну, уж в этом, позвольте, вы ошибаетесь; он сам мне говорил, что ему завтра исполнится двадцать три года.

– Он вас обманул – даю вам слово.

– Сомневаюсь, – это не так-то легко: шестьдесят четыре года придают такой же вес голове, как и ногам. Я, может быть, и недооценил его знания, но не мог же так ошибиться в его возрасте! Но куда же, к черту, он плывет? Неужели он отправился к своей благородной мамаше, чтобы она повязала ему салфетку перед нашим обедом?

– Смотрите! Он действительно уходит! – вскричал Уайлдер таким радостным голосом, что мог бы внушить подозрение более наблюдательному собеседнику.

– Если я не разучился еще отличать корму от носа, то ваше предположение совершенно верно, – огорченно заметил капитан. – Но мне пришла охота поучить этого фата уважению к старшим, пусть себе поплавает для возбуждения аппетита. Черт возьми, я сделаю это, пусть жалуется, сколько хочет. Распустите задние брамсели: если этот благородный потомок находит удовольствие в прогулке, то он должен понять, что и другие тоже могут пожелать прогулки.

Распоряжение это тотчас же было исполнено, и «Стрела» двинулась в противоположном «Дельфину» направлении. Капитан в восторге потирал руки, забыв о главном, что его заботило, и вспомнил о продолжении разговора, когда бегущие каждый своим курсом суда были уже далеко друг от друга.

– Пусть это будет для него уроком. Хотя мой кок и не любитель всяких вычурностей, но тот, кто раз отведал его стряпню, поймет, что стоит оценить такой талант. Да, нелегко будет этому молокососу догнать нас. Но как вы-то очутились на этом судне? Вы ничего еще не сказали мне о результате вашего поручения.

– После последнего моего письма к вам я потерпел кораблекрушение.

– Кажется, сам Нептун на стороне этого красного разбойника!

– Крушение потерпело судно из Бристоля, на котором я находился… Смотрите, он понемногу подвигается на север.

– Пусть плывет себе этот фат и хорошенько проголодается. Ну, и потом вас приняли на королевский корабль «Антилопа»? Да, я все уже понял: наш брат, опытный моряк, с первого слова все понимает. Но как же капитан Хауард не узнал вас в списке моих офицеров?

– Он меня не узнал?.. Вид сделал…

– Не продолжайте… я понимаю, – я сам переживал подобные унижения, но мы выше этого, выше этих мелких оскорблений. Я сам раз целую неделю кормил у себя подобный образец аристократа, а потом, при встрече со мной в Лондоне, он отвернулся от меня, делая вид, что рассматривает какую-то церковь. Верьте, и я испытал подобные и даже б'oльшие оскорбления.

– Я там был под вымышленным именем – эти дамы и мои друзья по крушению не знают до сих пор другого.

– Это очень благоразумно. А, Фид, поздравляю с возвращением!

– Я и сам уже поздравил себя, ваша милость, – тот корабль очень хорош, имеет прекрасного командира и смелых, опытных матросов, но я, когда рискую потерять свое доброе имя, предпочитаю служить на том корабле, где охотно предъявляют по любому требованию судовые документы.

Уайлдер краснел и бледнел при этом ответе и отводил глаза, избегая взгляда своего старого начальника.

– Я не совсем понимаю этого чудака. Каждый офицер флота его величества, начиная от капитана и кончая боцманом, имеет при себе патент, удостоверяющий его звание, так как в противном случае его могут принять за пирата.

– Вот это именно и я говорю, ваша милость, – но вы человек образованный, и вам лучше все известно. Не раз мы говорили об этом с Гвинеей и были в затруднении. «Ну, что, – спрашивал я его, – мы будем делать вдвоем среди этих людей, если дело дойдет до встречи с королевским кораблем и до сражения?» – «Мы будем держаться около мистера Гарри», – отвечал негр. – Я был с ним вполне согласен, но все-таки приятнее встретить смерть на судне его величества, чем быть убитым на палубе пирата.

– Пирата! – воскликнул в изумлении капитан, изменившись в лице.