Красный корсар

Действительно, отчаянная решимость Уайлдера, с какой он последовательно ставил паруса, могла бы зародить подозрения относительно его намерений или знаний даже у людей менее суеверных, чем его нынешние подчиненные. Давно уже Иринг и его товарищ, второй помощник, более невежественный и, следовательно, более упрямый, заметили, что их молодой командир так же, как и они, желал ускользнуть от этого призрачного корабля, который так странно преследовал «Каролину». Но их чрезвычайно удивил способ действий Уайлдера. Они посовещались, и Иринг под давлением своего коллеги решил подойти к капитану и высказать ему их общее мнение прямо и честно, как того требовала обстановка. Однако взгляд и выражение лица Уайлдера не придавали храбрости Ирингу. Сначала он проследил за тем, как ставят фор-бом-брамсель, подождал, к чему это приведет. В этот миг «Каролина» налетела на огромную волну, и Иринг решился подойти к капитану и заговорить:

– Я не вижу, – с определенной осторожностью сказал он, – что мы удаляемся от неизвестного судна, хотя наш корабль идет изо всех сил.

Уайлдер взглянул на темную точку, видневшуюся на горизонте, и нахмурил брови, но ничего не ответил.

– Мы всегда старались, – продолжал Иринг, – чтобы экипаж не работал помпами, мне нет надобности говорить опытному офицеру, что матросы редко любят эту работу.

– Если я найду нужным отдать приказание, команда этого судна найдет нужным исполнить его, мистер Иринг.

Ответ Уайлдера произвел должное впечатление. Иринг чуть отошел назад, будто разглядывая покрытое тучами небо. Но затем решил зайти с другого фланга:

– Уверены ли вы, капитан Уайлдер, что «Королевская Каролина» может уйти от этого корабля?

Иринг попытался задобрить нашего авантюриста званием, на которое тот, может, не имел права.

– Я боюсь, нет. Возьмите, Иринг, эту трубу и скажите, под какими парусами идет это судно и на каком расстоянии оно может быть, – произнес с задумчивым видом Уайлдер.

Помощник долго и внимательно смотрел в трубу и наконец ответил как человек, чье мнение окончательно установилось:

– Если этот корабль построен и оснащен, как все другие корабли, я скажу, что он несет полное корабельное вооружение и идет под нижними парусами, марселями, бизанью[28] и кливером[29].

– И ничего больше?

– Я бы поклялся в этом, если бы мог убедиться, что этот корабль – обычное морское судно.

– И все же мы со всей своей парусностью ни на фут не опередили его.

– Господи, сэр, – помощник всем своим видом показывал, что все усилия бесполезны, – если вы разорвете все паруса на грот-мачте, это судно не отстанет от нас до рассвета! А утром те, у кого хорошее зрение, возможно, увидят его плывущим в облаках. Я лично, к счастью или несчастью, такого корабля никогда не видел при солнечном свете.

– А расстояние? – спросил Уайлдер. – Вы ничего еще не сказали о расстоянии.

– Можно предположить, что он в двух льё[30] от нас, немного более или менее.

– Я так и думал. Это немалое преимущество в такой охоте. Иринг, я заставлю «Каролину» вылететь из волн, если понадобится, но уйду от этого корабля!

– Вот было бы хорошо, если бы у «Каролины» были крылья чайки. Но при ее конструкции, возможно, она погрузится еще глубже.

– До сих пор она хорошо несет свои паруса. Вы не знаете, на что способно судно при большой опасности.

– Я видел ее ход во всякую погоду, капитан Уайлдер, но…

Он вдруг замолчал. Огромная черная волна поднялась перед носом корабля и, казалось, угрожала поглотить все находящееся перед ней. Даже Уайлдер с тревогой ожидал толчка, сознавая, что перешел все пределы благоразумия, пуская с такой силой корабль против невероятной массы воды. Волна разбилась в нескольких саженях от носа «Каролины» и обдала палубу пеной. С полминуты передняя часть корабля была скрыта под водой, но «Каролина» вышла из этой волны, вся покрытая блестящими океанскими светлячками. Корабль остановился, содрогаясь всем своим крепким корпусом, как скакун, охваченный ужасом. Когда же он возобновил свой бег, его ход был умереннее, как будто он хотел указать на неблагоразумие тех, кто управляет им.

Иринг молча смотрел на своего командира, сознавая, что никакие слова не могли бы быть убедительнее только что происшедшего. Матросы громко выражали свое неудовольствие, но Уайлдер или не слышал, или делал вид, что не слышит. Упорствуя в своих тайных планах, он готов был с величайшим риском выполнить их. Но один крик, приглушенный, но отчетливый, раздавшийся с кормы, напомнил ему о тревоге, которую испытывали другие. Быстро повернувшись, он подошел к Гертруде и миссис Уиллис, которые в продолжение нескольких мучительных часов, дрожащие и встревоженные, следили за его малейшими движениями, не осмеливаясь прервать его.

– Корабль так хорошо выдержал этот удар, – произнес он ободряющим тоном, – что я теперь полностью доверяю ему. С таким великолепным кораблем моряк никогда не попадет в затруднительное положение.