Красный корсар

Уайлдер инстинктивно глянул туда, куда взглянула она, и увидел полуодетый, обезображенный труп, плывший среди пены.

На вершине волны он как будто остановился на мгновение, его волосы бились по воде; казалось, какое-то чудовище вышло из морских глубин, чтобы показать свою страшную внешность; потом бесчувственное тело скользнуло мимо шлюпки, поднялось на волну и исчезло.

Не только Уайлдер, но и Гертруда с миссис Уиллис легко узнали Найтхеда.

– Их шлюпка была слишком перегружена, – произнес Уайлдер.

– Вы думаете, что никто из них не спасся? – невнятно спросила миссис Уиллис.

– Никто. Наша лодка и те, кто на ней, – это все, что осталось от «Королевской Каролины».

– Неужели человеческий разум не мог предвидеть этой катастрофы? – продолжала гувернантка, пристально глядя в лицо Уайлдеру, как будто желая задать ему вопрос, который не смели произнести ее губы.

– Конечно, нет.

– А опасность, на которую вы так часто и так таинственно намекали, не имеет никакого отношения к тому, что произошло с нами?

– Никакого.

– И она миновала с изменением в нашем положении?

– Надеюсь.

– Смотрите! – прервала Гертруда, невольно хватая Уайлдера за руку. – Хвала Богу! Вон вдали что-то движется!

– Это корабль! – вскричала гувернантка.

Вдруг огромная волна, поднявшись, заслонила предмет, который они так стремились рассмотреть, баркас пошел дальше, и все исчезло из виду, будто бы ничего не было. Хотя Уайлдер рассмотрел на фоне неба знакомые очертания судна. Поднимался и опускался баркас – появлялось и скрывалось судно. Но тому, для кого море было родным домом, хватило и одного взгляда, чтобы рассмотреть движущееся судно.

На расстоянии мили большой корабль грациозно и свободно покачивался на волнах, с которыми лодка боролась с такими усилиями. Корабль нес только один парус, казавшийся снежным облачком, плывущим по воздуху. Высокие мачты наклонялись, будто спасаясь от бесконечной качки. Длинный черный корпус судна то отдыхал, то снова рвался вперед.

Миссис Уиллис и Гертруда, убедившись, что не ошиблись, бросились на колени и выражали свою благодарность небу в безмолвных молитвах. Радость Кассандры выразилась более шумно: негритянка громко смеялась и плакала. Один Уайлдер среди всех этих проявлений радости сохранял мрачный и беспокойный вид.

– Теперь, – сказала ему миссис Уиллис, пожимая его руку, – мы можем надеяться на наше спасение, и тогда, мужественный и благородный молодой человек, мы будем иметь случай доказать вам, как высоко ценим мы оказанную нам услугу.

Уайлдер не ответил и ничем не показал, что разделяет их чувства.

– Вас огорчает, что мы наконец спасемся от этих жутких волн? – удивленно спросила Гертруда.

– Я бы охотно отдал жизнь, чтобы защитить вас от любой опасности, но…

– Ничего, кроме благодарности, – прервала его гувернантка. – Что означает «но»?

– Дело в том, что не так легко добраться до этого корабля, как вам кажется. Ураган может помешать нам. Теперь же не тот ветер, чтобы привести нас к нему. Да и часто те, кто терпит бедствие, видит судно, но судно не всегда видит их.

– Они нас видят, они ждут нас!

– Нет, нет, благодаря Богу, нас еще не видят. Это наш маленький парус сливается с пеной. Они могут принять нас за чайку или за гребень волны.

– И вы благодарите за это Бога! – вскричала Гертруда, с удивлением глядя на обеспокоенного Уайлдера.

– Разве я благодарил Бога за то, что нас не видят? Я просто ошибся в выражении. Это вооруженный военный корабль.

– Может быть, крейсер его величества? Тогда еще больше оснований надеяться на хороший прием. Дайте же поскорее какой-нибудь сигнал, а не то они уйдут от нас.

– Вы забываете, что у этих берегов часто встречаются враги. А если это французы?

– Я не боюсь благородного врага. Даже пират не отказался бы предоставить убежище женщинам, находящимся в таком отчаянном положении.

Глубокое и продолжительное молчание последовало за этими словами. Уайлдер пытался разглядеть судно, и то, что он видел, похоже, его не радовало.

– Мы пойдем вперед и попробуем занять положение, которое позволит нам двигаться в любом направлении, – произнес наконец Уайлдер.

Его спутницы не знали, что отвечать. Миссис Уиллис до такой степени была поражена той холодностью, с какой Уайлдер встретил надежду на спасение, что она сама старалась найти этому какое-нибудь объяснение и стремилась не задавать бесполезных вопросов. Гертруду удивляло поведение Уайлдера, но вместе с тем она почему-то верила, что он должен быть прав. Одна Кассандра не сдалась так легко. Она возмущенно выкрикивала, как будет недоволен генерал Грейсон, которого она боялась больше, чем гнева монарха. Рассерженная безразличием Уайлдера, в страхе за любимую госпожу она схватила багор, прикрепила к нему незаметно от Уайлдера кусок полотна, спасенный при крушении, и минуты две высоко держала его над приспущенным парусом. Но при виде мрачного, угрожающего лица Уайлдера она поторопилась опустить свой сигнал. Однако это не обошлось без последствий. Облако дыма окутало борт корабля, и раздался пушечный выстрел, звук которого смягчался завыванием ветра.