Красный крест

Саша Филипенко Красный крест

— Вот и все, — думаю я, занавес. Жизнь закончилась — жизнь начинается вновь. Трансцендентный ноль. К тридцати годам я оказываюсь мужчиной с разорванной надвое судьбой. Мне предлагается попробовать еще разок. Я не знаю, что тут можно возразить. Самоубийство — не мое, к тому же у меня теперь есть дочь.

Едва ли я вспомню, о чем думаю в тот вечер. Сознание обволакивает туман. В луче света вальсирует пыль. Больше здесь ничего и нет. Часовая передышка перед очередной попыткой жить. Первая история закончилась, вторая должна начаться вот-вот, Пропасть и подвесной мост в виде человека. Если хочешь попасть на тот берег перекинь сам себя, «У счастья всегда есть прошлое, любит повторять моя мама, у всякого горя непременно найдется будущее».

Будто бы выброшенный крушением мореплаватель, я решаю изучить неизвестный остров, Город Минск. Зачем я вообще приехал сюда? Пускай и братская, но все же чужая страна. Красный костел и широкий проспект, какой-то лысеющий поэт и гроб Дворца республики. Десятки построек и ни одного воспоминания. Что ото вообще за страна такая? Что я знаю про этот город? Ничего. Здесь у моей мамы вторая семья.

Перед подъездом валяется стопка выброшенных книг. Я смотрю на одну из них. Якуб Колас. «Новая земля».

Поднявшись на четвертый этаж, я обнаруживаю на входной двери красный крест. Небольшой, но яркий. Наверное, риелтор так пошутила, — думаю я. Оставив у лифта пакеты, я принимаюсь оттирать крест, но в этот момент незнакомый голос за спиной говорит:

— Что вы делаете?!

— Очищаю дверь, — не поворачиваясь, отвечаю я.

— Зачем?

— У меня здесь какой-то кретин нарисовал крест.

— И что?

— Что значит и что? Кому он здесь нужен?

— Как это кому? Мне!

— Могу я поинтересоваться зачем?

— Конечно, можете! Приятно познакомиться! Кретин, о котором вы говорите, я. Недавно мне поставили болезнь Альцгеймера. Пока страдает только короткая память иногда я не помню, что случилось со мной несколько минут назад, но врач обещает, что совсем скоро испортится и речь. Я начну забывать слова, а затем потеряю способность двигаться. Так себе перспектива, правда? Кресты расставлены здесь затем, чтобы я находила дорогу домой. Впрочем, судя по всему, совсем скоро я забуду и то, что они обозначают.

— Мне жаль, стараясь быта вежливым, — отвечаю, я.

— Бросьте! В моем случае только так все и могло закончиться!

— Почему?

— Потому что Бог боится меня. Слишком много неудобных вопросов его ожидает.

Соседка опирается на трость и тяжело вздыхает. Я молчу. Меньше всего сейчас мне хочется говорить о Боге. Пожелав старушке добрых снов, я беру пакеты с едой и собираюсь пройти домой.

— Вы что же, даже не представитесь?

— Александр, меня зовут Александр.

— И давно вы разговариваете с женщинами спиной?

— Простите. Меня зовут Саша, и вот мое лицо. До свидания! — наигранно улыбнувшись, фыркаю я.

— Значит то, как меня зовут, вас не интересует?

Нет. Не интересует. Черт, что же за назойливая, старуха?! Чего она вообще хочет от меня?

Мне нужно попасть домой. Я хочу закрыть глаза и наконец проснуться. Предыдущие тридцать лет этот фокус срабатывал. Все самое жуткое, самое страшное, все случалось со мной только во сне и никогда наяву. Я был счастлив и не знал скорби, весел был и не знал беды. Последние месяцы выдались слишком тяжелыми. Черт, я просто хочу отдохнуть!

— Меня зовут Татьяна… Татьяна… Татьяна… ох… забыла отчество… Шучу! Меня зовут Татьяна Алексеевна. Я очень рада знакомству с вами, плохо воспитанный молодой человек!

— А я нет.

— Правда?

— Неправда мне просто все равно. Простите, у меня сегодня тяжелый день…

— Понимаю! У всех нас тяжелые дни. Тяжелые месяцы, тяжелые жизни…

— Очень приятно было с вами познакомиться, Татьяна Алексеевна. Всего вам самого. хорошего! Счастья, удачи и всех жизненных благ, — язвлю я.

— Знаете, все это только начинается со мной…

Черт, это по-настоящему надоедает! Сперва риелтор, теперь эта старушка, Я не хочу говорить, и соседка, уверен, чувствует это. Более того, понимая, что я воспользуюсь даже секундным люфтом, соседка ни на мгновение не замолкает.

— Да, все это закончится довольно быстро… Через месяц или два… Совсем скоро от меня, как от человеческой судьбы, ничего не останется. Все дело в том, что Бог, которого, кстати сказать, я выдумала сама, подчищает следы.

— Мне очень жаль… — нехотя отвечаю я.

— Да-да, вы это уже говорили! Я быстро все забываю, но не настолько! Могу я посмотреть, как вы здесь устроились?

— Честно говоря, из мебели у меня только унитаз и холодильник — мне нечего вам показывать. Быть может, через неделю или две?

— Хотите, посмотреть, как живу я?

— Да в общем-то сегодня уже, наверное, поздно…

— Не стесняйтесь, Саша, входите!

Нельзя сказать, что я счастлив, но просьбе старушки подчиняюсь. В конце концов, глупо спорить с выжившим из ума человеком. Соседка толкает дверь, и я оказываюсь в ее квартире.