Красный пассажир

— Ничего, подождут, у меня впереди ой, сколько времени будет, целых девять месяцев воспоминаний, а вспомнить нечего. — Она поджала ноги на диван и наклонилась к Игорю.

Девушка четко рассчитала каждое свое движение. Видимо в инстинкт продолжения рода у нее хорошо была заложена генетическая модель по соблазнению самцов. Халат на груди распахнулся, и Смагин вплотную увидел голую грудь, высоко и часто вздымающуюся от горячего дыхания.

Игореша, милый, у нас всего несколько минут, ну иди же скорее ко мне.

— Я что тебе кролик, — прошептал Игорь, не узнавая своего голоса и понимая, что опять попался на женскую удочку. Новый приступ страсти вновь овладел им. Он машинально защелкнул входную дверь на стопор и погрузился в теплую, захватившую всю его душу и тело розовую пелену поцелуев и ласк.

— Да, да, — шептала Валентина, — я так долго ждала этой минуты. Скажи мне хоть что нибудь.

— Зачем тебе это нужно, — все, что мог промолвить несчастный мужчина, полностью попавший под власть женского притяжения. Но для девушки, одержимой любовной страстью, и этого было достаточно. Ей казалось, что мир перевернулся, что она не на корабле, а на зеленом лугу, рядом со своим домом, на далекой Украине. Пахло сеном и теплым, парным молоком. В ушах стоял тихий звон от невыносимой тишины, которую вдруг разорвал гром репродуктора. Она только расслышала, что вызывают начальника рейса. Игорь вскочил, быстро оделся и застегнул брюки.

— Через две минуты, чтоб была у трапа, все, считай, что меня у тебя никогда не было, это просто сон.

Валентина натянула теплые колготки, большой рыбацкий свитер, подаренный ей начальницей отдела кадров перед отъездом из Владивостока и, взяв две тяжелые сумки, тяжело побрела к трапу. «Да, ты прав Игорь, это всего лишь только сон, но этот сон мне будет сниться еще много, много раз, когда я пожелаю, и никто мне в этом не помешает, даже ты».

Глава IX. Последний бой отверженных.

На рейде Северокурильска, в закрытой от пронизывающих ветров бухте, на темной поверхности морской глади покачивалось с десяток малых рыболовных судов и небольшой контейнеровоз с цветными двадцати и сорокафутовыми ящиками, аккуратно уставленные на борту. Рядом с ним, в паре кабельтовых, на якоре, развернувшись носом к ветру, застыл пассажирский теплоход. На фоне сурового ландшафта берега, пассажирский лайнер казался белой вороной в стае истерзанных штормами рыбацких судов и транспортов, слетевшихся сюда со всего Тихого океана, чтобы немного передохнуть от шторма и набраться сил.

К борту, багрового в лучах заходящего солнца, пассажира медленно пришвартовывался черный плашкоут, на котором, поблескивая штыками АКМов, переминались с ноги на ногу военные люди. Взвод пехотинцев в камуфлированной форме ожидал команды подняться на борт судна в случае необходимости.

Капитан Семенов, не сказав ни слова Смагину, для общей безопасности все же доложил диспетчеру порта о происшествии на пассажире, а затем эта весть быстро долетела и до командира гарнизона, который срочно поднял в ружье полк береговой охраны и пограндивизион. Когда добрые люди, всегда готовые услужить начальству, донесли Игорю, что под бортом находится плашкоут с вооруженными солдатами, готовыми к захвату, он взревел от ярости.

Для начала он приказал поднять трап, и не под каким предлогом, без его команды, не пускать военных на борт судна. Затем он поднялся на ходовой мостик, где, беспечно посвистывая, прохаживался капитан, осматривая в бинокль угасающие очертания берега, неповторимой по своей красоте, Курильской гряды, украшенной конусами вулканов, подпирающих своими заснеженными вершинами хмурое небо.

— Ты что же, старый маразматик, рассвистелся на мосту, — вырвалось у Смагина, — хочешь, чтобы на судне началась война, — Игорь обрушился на капитана, как снежная лавина с вершины крутого вулкана, — я ведь договорился с афганцами, а теперь они не поверят ни одному моему слову, и будут биться до конца. Ты же понимаешь у них сейчас у всех башни посносило от водки и кайфа, и новое побоище будет только для них развлечением.

— Куда они денутся против автоматов, господин начальник, — Семенов стоял перед Смагиным, широко расставив короткие ножки и скрестив руки на груди, явно показывая свое превосходство в данной ситуации, — к тому же я вас предупреждал, что не потерплю на судне самоуправства. Здесь командую я, и, в случае опасности и неповиновения, принимаю самостоятельные волевые решения.

— Ты что из себя наполеона корчишь, — не удержался Игорь, — мы даже не знаем, что у них в сумках припрятано кроме марихуаны, может хлорпикрин или ЛСД в бутылках. Плесканут они этой жидкости лихим воякам под ноги и будут те хохотать, пока не полопаются животы, или лить крокодильи слезы до полного изнеможения, а то и просто начнут стрелять во все, что движется.

— Мы же до последней нитки перетрясли их багаж и ничего подозрительного не нашли, — вдруг нахмурился Семенов, почуяв, что опять где-то прокололся.