Красный террор. Карающий меч революции

Параллельно развивались события в Петрограде. Еще до ареста Куроченкова, в июле 1918 г., в Петроградскую ЧК обратились два работника следственной комиссии Нарвско-Петергофского района — Богданов и Самодед. Они сообщили, что шоферу их комиссии предлагали уехать на работу в Мурманск, с выдачей аванса в 400 руб. и ежемесячным окладом в 500 руб. Чекисты Богданов и Самодед при посредничестве шофера встретились с вербовщиками, которые выдали им под расписку аванс по 400 руб. и сообщили адрес в Мурманске, по которому они должны были прибыть. Вербовщики были задержаны, но на улице предприняли попытку побега, при этом один из вербовщиков был убит, а второй ранен. На последующем допросе выяснилось, что фамилия убитого — Деев, а раненого — Логинов[739]. Показания последнего были малоинформативны. Более удачными оказались результаты засады на квартирах вербовщиков. Среди задержанных оказался и бывший офицер Рогушин. Благодаря его показаниям стало известно о хорошо законспирированной организации, занимавшейся вербовкой бывших офицеров и технических специалистов для формировавшихся на Севере белогвардейских соединений и сбора шпионских сведений.

21 августа в Петрограде был арестован доктор В. П. Ковалевский. В период русско-японской войны он был военным врачом на госпитальном судне Красного Креста «Монголия» (был награжден знаком за оборону Порт-Артура). В дальнейшем проходил службу в качестве старшего военного врача на кораблях российского военного флота «Сивуч», «Паллада», «Аврора», «Император Павел I» и других, имел обширные связи среди моряков. Последнее обстоятельство окажется важным при формировании подпольной организации. После своей отставки в марте 1917 г. он работал санинструктором Балтийского флота. 22 августа состоялся первый допрос Ковалевского, на котором его лично допрашивал председатель Петроградской ЧК М. С. Урицкий. На допросе он признался, что был знаком с полковником Куроченковым в качестве своего пациента, а также с английским военно-морским атташе, капитаном Френсисом Алленом Кроми, с которым пересекался еще до революции по делам службы[740]. Дальнейшие аресты и допросы проходивших по этому делу лиц (около 60 человек) позволили выявить более обширные и глубокие военные и внешнеполитические связи доктора Ковалевского.

Следует сказать несколько слов о практике репрессивной политики ВЧК в столице красного террора. Как правило, маршрут арестованных в Петрограде пролегал через первичное посещение Петроградской ЧК на Гороховой, 2 (с октября 1918 г. улица переименована в Комиссарскую). Общее количество, единовременно находившихся здесь арестованных лиц в период красного террора можно определить в 300–400 человек. При этом сами арестные помещения были рассчитаны на 150 человек, в дальнейшем уже после апогея красного террора, именно эта цифра фигурировала в финансовых требованиях ПГЧК в январе 1919 г. (по 8 руб. довольствия на человека) [741]. Однако выдерживалась эта норма крайне редко, как в 1919 г., когда численность арестованных во второй половине года составляла ежедневно 235 человек[742], тем более в 1918 г., когда в камерах на одно место приходилось по 2–3 арестанта. Учитывая, что часть арестованных и в этих обстоятельствах находилась в одиночном заключении, среднюю численность арестантов Гороховой, 2 в период красного террора можно считать примерно в 300 человек. В отдельные дни она могла доходить до 400 человек, с последующей быстрой разгрузкой помещений. В здании Петроградской ЧК на арестанта заводили дело и в дальнейшем, учитывая небольшой фонд помещений, переводили в другие тюрьмы. Исключения делались только для лиц, проходивших по крупным политическим или экономическим делам.