Красный террор в России. 1918-1923

Звали идейных людей, а в огромном большинстве шло отребье. В Ч.К. проникают «преступные элементы» — констатировал Крыленко. И слишком много и повсеместно. Так должно было быть неизбежно[359]. Туркестанский цирковой клоун или содержатель публичного дома не являются исключением на общем фоне, характеризующем состав деятелей Чрезвычайных Комиссий. Но ведь они могли быть и не преступниками, как им не был, может быть, бывший кучер в. кн. Владимира Александровича Пузырев, сделавшийся в Одессе следователем Ч.К. Зато сплошь и рядом среди видных следователей оказывались разоблаченные потом бандиты, убийцы, воры и мошенники. Фактов слишком много. Мы их могли бы привести десятками. Их не мало и в сборнике «Че-Ка». Например, притоном оперировавшей в Екатеринодаре шайки грабителей оказалась квартира следователя Чеки Климова; агент секретно-оперативного отдела той же Чеки Альберт, делегированный Союзом Молодежи в число студентов Кубанского Университета, оказывается также главарем шайки грабителей. О том же можно найти массу данных в опубликованных уже материалах «Особой Комиссии»: перед нами пройдет целая галерея и бывших и настоящих грабителей. И в Москве деятели Ч.К. оказались прикосновенными к «бандитизму». В Одессе — свидетельствует один из служащих Ч.К. в 1919 г., — среди сотрудников оперативного Отдела было «много уголовных преступников», которые «сами писали ордера для обысков, вымогали и похищали». Мы этих бандитов найдем и среди ответственного персонала советской администрации. Одесса, очевидно, по своей южной экспансивности дала особо яркие примеры. Один из допрашивавшихся Деникинской Комиссией юристов рассказывает: «Преступные элементы быстро освоились с советской властью и сошлись… В городе пошли слухи, что секретарь Чека т. Михаил, является никем иным, как известным налетчиком Мишкой Япончиком, но 25-го мая (1919 г.) в № 47 „Известий С.Р.Д.“ появилось оффициальное опровержение этого слуха, причем в этом опровержении Мишка Япончик именовался „небезызвестным грабителем“. Прошло несколько дней и в газетах, кажется в „Коммунисте“, было напечатано письмо Михаила Винницкого, он же Мишка-Япончик, что он всю жизнь боролся за идеалы коммунизма, что он грабил только буржуев, а еще через короткое время т. Михаил Винницкий начал делать большую карьеру; свою шайку воров и грабителей обратил в специальный полк, 54 Советский, и был назначен командиром этого полка… Когда же началась мобилизация коммунистов, то политкомом в полк Япончика был назначен сам т. Фельдман, душа и главная творческая сила Исполкома».[360]

Одесский же разбойник Котовский является перед нами в виде начальника красной дивизии. Этот Котовский выделяется среди других своей терпимостью.[361] Но другие люди-звери зверями и остаются. Таков бывший глава царицынской советской администрации некий Осип Летний, ставший впоследствии начальником банды, совершившей бесчисленные убийства и грабежи. Таков председатель революционного Трибунала в Баку Хаджи-Ильяс и его товарищи, члены местной Ч.К., расстрелянные в январе 1921 года по обвинению в участии в организации, которая под видом борьбы с контр-революцией занималась грабежами и вымогательствами. Хаджи-Ильяс, конечно, судил по революционной своей совести, единолично выносил смертные приговоры и сам эти приговоры приводил в исполнение. Называют совершенно чудовищную цифру этих убийств.[362]

«Взятки и подлог, два непременных спутника прежнего буржуазного строя» — писали как-то в 1918 г. в «Еженедельнике» Ч.К. Едва ли стоит повторять это теперь, когда советской власти приходилось не так давно объявлять специальные «недели» борьбы со взятками!

Достаточно, пожалуй, указать на процесс в Верховном Революционном Трибунале некоего Косарева, занимавшего ответственную должность члена контрольно-ревизионной комиссии, которая имела целью проверку закономерности действий всех остальных органов Ч.К. Оказалось, что раньше он был приговорен к 10 годам каторги за убийство старухи с целью грабежа. В 1920 г. Косарев судился за доставку вагона дров вместо вагона замороженной дичи. В 1922 г. в Московском Революционном Трибунале рассматривалось дело коменданта одного из провинциальных трибуналов Тарабукина, оказавшегося в своем прошлом бандитом. Его судили за вымогательство. Тарабукин со своим помощником убил ювелира и присвоил себе ценностей на 20 миллионов.