Красный урожай

— Еще не слишком поздно, — сказала болезнь. — Я дала тебе новую жизнь и новое назначение, и если ты ищешь мое лицо… Будешь ли ты искать его, старое дерево? Будешь ли ты искать мое лицо?

— Какое? — спросил нети. — Какое твое лицо?

— Кровь и огонь.

И с этими словами все изменилось. Оглядываясь сейчас на содержимое библиотеки, бесчисленные свитки и древние тексты, над которыми он провел всю свою жизнь, накапливая, организуя и каталогизируя все в течение тысячи и более лет, он увидел их такими, какими они были по сути.

Топливо.

— Дай топлива твоей плоти, — советовала болезнь, и ее голос был подобен грому сейчас, — и книги твое топливо, и эта планета твое топливо, все — топливо, они существуют только потому, что они могут быть использованы тобой.

— Да, да…

— Они — мясо зверя.

— Да.

— И зверь это — ты.

— Да.

* * *

Нети обнаружил, что все пришли к нему. И он начал пожар без малейших колебаний. Топлива здесь было много, чтобы его сжечь. В течение нескольких минут центральное крыло библиотеки было в огне, и обезумевший оскал нети сиял в отражении оранжевого пламени.

Хотя здесь не было зеркала, чтобы увидеть свое отражение, Дэйл’Лисс знал, что болезнь изменила его. Всего куски его некогда гордой коры начали линять, отпадая на отдельных участках его тела и чернели, истекая с густой, зловонный жидкостью, собирающейся вокруг его корней. Но самое глубокое преобразование произошло в нем. Болезнь научила его. Он искал свое лицо. А теперь нети смеялся в огонь, его некогда добрые глаза были сжаты сейчас в запутанных щели, его рот развернулся в широкой улыбке, истекая слюной, когда он говорил голосом орхидеи.

— Ну, Хестизо Трейс. Спеши. Приходи в библиотеку.

Все больше свитков, голокниг падали в огонь. Сок кипел на углях.

— Я с нетерпением жду твоего прихода, я хочу видеть тебя наследницей, я остро нуждаюсь в тебе…

Он остановился и повернулся.

Она уже шла.

33. Красная стена

— Я видел это на голограмме, — сказал Мэггс глухо.

Он, Рa’aт и остальные стояли перед стеной, зажимая носы. Конец тоннеля был наполнен таким прогорклым запахом, что он почти превзошел определение этого слова. Вдохнув один раз открытым ртом, Рa’aт смог ощутить его языком и гортанью. Это было ужасно — запах органической гнили, запах некогда живой ткани, чья жизнь была прервана, оставив после себя только вонючую массу.

— Что произошло? — пробормотал Мэггс.

— Похоже на расплавленный металл, мусор…

— Металл не воняет, как это.

— Это не просто металл.

— Так что же это такое? — спросила Киндра.

— Ну… — Рa’aт указал на белое лезвие, торчащее как вал. — Я уверен, что это голень.

— Человеческая?

Рa’aт кивнул.

Хартвиг попытался сглотнуть. Ему потребовалось на это несколько попыток.

— А…

— Похоже… — начал говорить Ра`ат и остановился. Он хотел уточнить, но решил, что это, вероятно, не принесет пользы для разговора. Они итак еле сдерживали спазмы желудка.

— Это — выход на другую сторону, — сказала Киндра и активировала свой световой меч.

— Осторожно. — Рa’aт повернулся и посмотрел назад. Он почувствовал что-то, не более, чем рябь в Силе, но он давно научился доверять таким причудам восприятия более, нежели информации, почерпнутой от зрения и слуха. Он бросил взгляд на Мэггса.

— Световой меч. Быстро.

Мэггс мгновенно присоединился к нему и Kиндре, а Рa’aт молча указал на бассейн с тенями от скопища массивных металлических корпусов, которые выглядели, как будто они были хранилищами для запчастей дроидов. Что-то явно двигалась с другой стороны бункеров, и, мгновение спустя, он был ошеломлен тем, ято оказалось в поле его зрения.

— Как его зовут…, - сказал Хартвиг. Это было первое, что он сказал после конфронтации с Kиндрой по поводу световых мечей. — Что с ним случилось?

— Что случилось? — спросил Мэггс более громко. — Что не так?

Рa’aт узнал помощника Ситхов, направляющегося к ним, но только чуть-чуть он напоминал Ракера. В левой части лица Ракера зияли провалы, открывающие блестящую инфраструктуру скул и челюстей. Его холодные глаза дрожали в глазницах, как пара протухших красных яиц. Он был голый, за исключением черных бриджей. порванных спереди.

Он долго смотрел на них. Затем откинул голову, рот мучительно открылся и закричал.

— Убейте его! — сказал Хартвиг. — Что вы ждете?

Все закричали, труп Ракера пошатывался в сторону стены. Рa’aт увидел, как его нижняя челюсть свободно отвисла, и крик превратился в фонтан чего-то красновато- серого прямо на барьер, его живот сильно сократился при этом.

Смотря беспомощно, Рa’aт почувствовал тошнотворные спазмы желудка, несмотря на все, что он видел до сих пор, он не мог принять это чудовище.

«Неужели я вижу это?» подумал он. «Неужели…»

Тем не менее, он попытался собраться, упираясь обеими руками в стену. Единственное, что остановило его от потери полного контроля над его рвотными рефлексами, было еще более мощным осознанием того, что труп повернулся снова к ним, двигаясь намного быстрее.