Красный волк. Проклятый остров

– И потом, где они так долго ходили, что гвардейцы даже заскучали без капитана. Ты же видел! Там двумя чарками не обошлось! И трупы остывшие были. Час, не меньше, пролежали. Значит, погибли почти сразу, как ушли.

– Всё равно эсборец подозрительный! – хмурился Лиам.

– Если он причастен, зачем ему стражу звать? Зарезал и свалил! Кстати, кто он?

– Братья говорят – мелкий дворянчик. Живёт здесь с охоты. Оставили как советника по картам. Помогает составлять карту единого королевства. Эсбор он как свои пять пальцев знает. Королевский картограф.

– М-да… Картограф-убийца. Скорее всего, нашёл он шлем. Можно не ходить даже. С ним всё ясно. Замухрышка чернильная.

За несколько шагов до каземата Хранитель и Веко услышали брань и шум борьбы. Распахнув дверь, они увидели, как дерутся охранявшие эсборца монах и гвардеец. В руках у каждого были оклсы, которыми они старались дотянуться до шеи друг друга. Переворачивая скудную мебель, они кружили по крохотному каземату, врезаясь со всей силы в стены. При этом рычали, как звери, и поминали матерей друг друга, сестёр и бабок. Растерянный эсборец зажался в угол и глупо улыбался, сверкая белыми зубами.

– Отставить! – заорал Морис что было сил, – Отставить, сукины дети!

Дерущиеся оттолкнули друг друга, не обращая ни на кого внимания, и ножей не выпустили.

– Обоих вздёрну! – прокричал Морис и, подняв с пола стул, запустил его в стену между драчунами.

Наконец те опомнились и посмотрели на них.

– В чём дело, сынки? – спокойно спросил Лиам и встал между ними, взяв обоих за руки, – о чём поспорили?

Гвардеец рухнул на колени:

– Ваше Преосвященство! Не велите казнить! Но вы же знаете, что случилось! – затараторил бородатый воин, и глаза его увлажнились, – Капитан Брок погиб! От руки монаха, не прогневайтесь! Но что происходит?

– Ты забываешься! – вмешался монах. – Брат Гарри тоже мёртв! Рука, что держала нож, принадлежала капитану!

– Дети мои! – Лиам встряхнул их за руки. – Дети мои! Они мертвы! Оба! Нам надо понять, что случилось. Вы же знаете, они уважали друг друга. Можно сказать, дружили. Тут что-то нечисто! Вы… Вы должны, хотя бы во имя их светлой памяти, помочь нам выяснить, что случилось. Кто знает, может, их смерть подстроена, чтобы перессорить братство и гвардию! А? Не думали?

Монах и гвардеец покосились на эсборца. Он стоял в углу и испуганно улыбался.

– Что? – Лиам снова дёрнул их за руки, – Нет! Это свидетель. Так, выйдите на улицу! Но перед тем пожмите руки.

Не переставая бросать косые взгляды на несчастного картографа, драчуны пожали руки и вышли на мороз. Морис и Лиам подняли стулья, затем стол и, усевшись за него, пригласили присоединиться к ним задержанного. Тот неохотно сел, положив руки на стол, но через секунду спрятал их на коленях. Эсборец переживал так, что сапоги его отстукивали дробь на деревянном полу каземата.

– Ба-а-а! – удивился Морис, – Да это наш краснокамзольный друг! Вот бы не подумал, что картограф короля так молод и так резв в охоте! Ну, здравствуй!

– Вы знакомы? – Лиам приподнял бровь.

– Ты же на охоту не ездил. А поехал бы – увидел, как этот молодой человек летел над полем, как сокол! Он всех обставил. Если бы лиса не ушла тогда в лес, то он был бы героем последней охоты, а не Льенар. Да! Конь у него просто… Птица, а не конь! В лесу сплоховал, конечно…

– В Эсборе мало лесов. Мы пре… предпочитаем поля, – выдавил из себя картограф.

– На охоте я вас видел, и вы произвели на меня впечатление смелого человека. Что же вас так сейчас напугало?

– Меня в чём-то подозревают? Я так понял, что шлем который я п… п… нашёл, был с трупа? Я никого не убивал!

Эсборец сгорбился и утёр лицо рукой. Плечи его вздрогнули.

– Я картограф! Я не убийца! Вы думаете, раз эсборец, значит преступник? Это не так! – внезапно он выпрямился.

Взгляд его прояснился, с губ сошла нелепая улыбка. Чётким уверенным голосом он продолжил:

– Если на то пошло, это ваши солдаты устроили резню в Рейме! Я там был! Я всё видел! Вот кто убийцы! Мы, эсборцы, – жертвы вашего насилия. И здесь я потому, что волосы мои светлы и лицо без бороды!

– Молодой человек, – тихо сказал Лиам, – Я сед и лыс. Просто поверьте, что когда-то я не носил бороды и был красивым блондином. И я распевал в кабаке «Трироль» песню о голубой макрели.

Хриплым голосом он затянул:

Когда в шаланду ты возьмёшь,
Чего домой не довезёшь!
Пудов шестнадцать и-я-хо!
Пья-я-янющих моряко-о-ов!

– Вы эсборец? – удивился картограф.

– Я родился в Лорионсе. Это…

– В пяти милях от Рейма. Рыбацкий посёлок. Часовня. Шестьдесят пять дворов… – пробормотал удивлённый картограф.

– А ты и вправду хорош! – засмеялся Лиам и хлопнул эсборца по плечу, – Как твоё имя?

– Коналл. Коналл Грант.

– Вот что, Коналл! Скажи, что ты делал там, у северной башни?