Красота – это горе

Трупы свалили на грузовики, точно туши на бойне, и вся колонна двинулась к дому Камино. Для него этот день оказался самым тяжелым. Пришлось копать огромную яму, и в полночь он еще трудился вовсю и закончил только на рассвете, да и то лишь с помощью солдат. Камино надеялся, что коммунисты сдадутся и не будет больше трупов, а он наконец-то передохнет. Все это время Фарида была рядом – ждала его, готовила ему еду, сидела у могилы отца.

Утром, когда грузовики с солдатами уехали, а тысяча двести тридцать два коммуниста лежали в братской могиле, Камино, уставший, но бодрый, подошел к Фариде, которая провела на кладбище уже неделю, и спросил:

– Госпожа моя, хочешь жить со мной и быть моей женой?

Фарида знала, что этот мужчина ей предназначен. И в то утро, совершив омовение и надев свою лучшую одежду, отправились они к деревенскому старосте и спросили разрешения на брак. Медовый месяц пара провела в старом доме Фариды.

Потому могильщика в тот день не было на месте, но это не беда – солдаты устали возить трупы на кладбище, да еще рыть ямы. К тому же лишь часть коммунистов погибли от рук военных, большинство же убили антикоммунисты, вооруженные мачете, мечами, серпами – всем, что попалось под руку. Трупы были повсюду – в оросительных каналах, в полях, в предгорьях, по берегам рек, на мостах и под кустами. Многие погибли, пытаясь скрыться.

Однако не всех коммунистов убили. Некоторые сдались и томились в тюрьмах, дожидаясь отправки в Блоденкамп, самый страшный лагерь в дельте. Круглые сутки их допрашивали. Многим предстояло умереть в камере от голода и побоев. За коммунистами, оставшимися на свободе, открыли охоту, прочесывали даже джунгли.

И в первую очередь охотились за Товарищем Кливоном. Шоданхо собрал особый отряд, чтобы взять его живым или мертвым.

А Товарищ Кливон сидел с Адиндой на веранде штаба и терпеливо ждал, когда принесут газеты, – там и застал его особый отряд. Но, Богом клянусь, ни Товарища Кливона, ни Адинды солдаты не заметили. Вломились в штаб и разнесли все в щепки, сорвали со стены портрет Карла Маркса и сожгли у дороги, а заодно и флаг партии, серп и молот и всю библиотеку, кроме книг о национальной борьбе силат – их Шоданхо забрал себе, почитать на досуге. Командовал отрядом он лично и вынес две коробки книг о силате и не мешкая погрузил в джип. Все это случилось на глазах у Товарища Кливона и Адинды, и те пришли в ужас от того, что никто их не заметил.

Солдаты бросились на городское кладбище – кто-то донес, что Товарищ Кливон прячется там, но на кладбище не было ни души, могильщик и тот куда-то делся. Солдаты по чьей-то еще наводке побежали к Мине, долго ее допрашивали, но она твердила одно: Товарищ Кливон с прошлой недели здесь не появлялся.

Когда отряд ушел, Мина сказала себе: “Вот глупый мальчишка, знал ведь, что всех коммунистов ставят к стенке”.

К Шоданхо подскочил какой-то человек и сказал, что видел, как Товарищ Кливон бежал с девушкой к морю. Во власти гнева и ненасытной жажды мести выслал Шоданхо в открытое море патруль. Солдаты на катерах искали Кливона, но нашли только пустой челнок, качавшийся на волнах, – Товарища Кливона и след простыл. Шоданхо велел троим солдатам искать на дне его труп, но домой они вернулись ни с чем.

Чтобы выпустить пар, Шоданхо еще раз допросил нескольких влиятельных партийных деятелей, схваченных накануне. Все они уверяли, что в последний раз видели Товарища Кливона на веранде, он сидел и ждал газет. Шоданхо, сочтя рассказ издевательством, вывел их на задний двор тюрьмы и собственноручно расстрелял.

Поползли слухи, будто Товарищ Кливон обладает магической силой – умеет принимать облик другого человека, множиться, появляться в разных местах одновременно. И все-таки избежать поимки Кливону не удалось. После казни Шоданхо вместе с отрядом направился в партийный штаб на улице Голландской – и обнаружил Товарища Кливона на веранде, сидел он там с невесткой Шоданхо, в точности как уверяли пленные, которых он казнил. Уже перевалило за полдень, мелкая морось дымкой накрыла город. Шоданхо постеснялся спросить, где все это время скрывался Товарищ Кливон, – по всему видно было, что никуда тот не отлучался.

– Вы арестованы, Товарищ, – объявил Шоданхо, – а ты, Адинда, ступай-ка лучше домой, дорогуша.

– За что я арестован? – спросил Товарищ Кливон.

– За напрасное ожидание газет, – горько усмехнулся Шоданхо.

Кливон подставил руки, и Шоданхо защелкнул наручники.

– Шоданхо! – воскликнула Адинда, по щекам ее катились слезы. – Позвольте мне с ним проститься, ведь вы, наверное, прикажете его расстрелять, как только его доставят в тюрьму.

Шоданхо кивнул, и Адинда молча поцеловала Товарища Кливона в губы долгим поцелуем.

Весть о его аресте разнеслась быстро, и вскоре почти все горожане – иные даже кровь с рук не успели смыть – выстроились вдоль улицы, ведущей от партийного штаба к военной тюрьме. Каждому было за что вспомнить Товарища Кливона добрым словом.