Краткая история динозавров

В полостях их тел не раз находили, кроме привычного содержимого (клювов головоногих и останков рыб), еще и крохотных ихтиозавриков. Здесь палеонтологи оказались в тупике – разгорелся спор: можно ли считать их эмбрионами внутри тела матери, или же ихтиозавры просто пожирали иногда чужих и своих детенышей.

Ихтиозавр с детенышем (скелет)

Сейчас установлено, что все же это были еще не родившиеся ихтиозаврики.

Лапы ихтиозавров превратились в плавники, поэтому вылезать на сушу и откладывать там яйца рыбоящеры не могли. Но как же быть с продолжением рода? И ихтиозавры решили эту проблему: не стали откладывать яйца, они развивались внутри тела матери. В последний момент скорлупа лопалась – и на свет появлялись маленькие ихтиозаврики. Такая особенность называется яйцеживорождением. Возможно, такую особенность имели и другие морские ящеры мезозоя, лапы которых преобразовались в ласты.

Но юный ихтиозавр, как показывают ископаемые находки, не стремился мгновенно покидать утробу матери. Предполагают, что появление на свет длилось несколько недель. Как только молодой рыбоящер набирался сил, он покидал свою зубастую мамашу и отправлялся в самостоятельное плавание.

Новорожденный ихтиозавр выходил в океан хвостом вперед – точно так же, как покидает свою мать дельфиненок. Это подтверждают найденные скелеты. Длина скелета матери-ихтиозаврихи свыше 2 метров, длина детеныша, головка которого находилась еще в полости тела, а хвост уже был снаружи, – 60 сантиметров. В полости лежат, свернувшись, еще три зародыша. В другом отпечатке нашли целых 11 эмбрионов.

Правда не исключается, что ихтиозавры без зазрения совести пожирали и потомство себе подобных. И тому есть доказательства – скелеты детенышей, сконцентрированные в области желудка рыбоящера.

Второе рождение ихтиозавра

У читателей этой книги может возникнуть вопрос: откуда стали известны подробности жизни древних морских ящеров? Все данные получены по хорошо сохранившимся скелетам и отпечаткам мягких тканей ихтиозавров.

Во многих музеях мира отпечатки ихтиозавров выглядят, как засушенные гербарные листья. Но это вовсе не означает, что именно в таком виде «лист» с ихтиозавром был где-то подобран, а затем без изменений представлен в музее. Путь от находки до экспозиции очень труден и непрост.

Большая доля труда на этом пути ложится на плечи специалиста-препаратора. Примером мастерства в этой области может быть известный немецкий исследователь Бернгард Гауфф.

Скелет ихтиозавра из Хольцмадена

Издавна славились ископаемыми морскими животными подножия Швабских Альп, что в Германии. Здесь добывали сланцы – горные породы, раскалывающиеся на тонкие пластинки. Эти сланцы шли на облицовку стен и изготовление плит. У подножия гор располагался маленький городок Хольцмаден, и многие горожане существовали за счет разработок сланцев. В этом городке в 1866 году родился знаменитый препаратор отпечатков Бернгард Гауфф. Отец Бернгарда нуждался – созданное вместе с компаньоном производство на основе сланцевых плиток терпело убытки.

На завод приезжали ученые в поисках окаменелостей. Они-то и посоветовали юному Бернгарду поработать на раскопках, помочь палеонтологам, а также поправить материальное положение семьи. Надо было тщательно отпрепарировать сланцы с заключенными в них животными.

Начались долгие годы ученичества. Даже во время военной службы Бернгард ухитрялся заниматься препарированием в местном музее…

Сколько же уходит времени на то, чтобы трехметровый ихтиозавр мог красоваться в витрине?

Вначале сланцы разбивают, и опытные рабочие находят напластования с окаменелостями. Осколки собирают, просушивают и определяют степень сохранности. Их склеивают, и вот тогда-то препаратор с помощью молотка и долота освобождает ящера из горной породы.

Говорят, что гениальный скульптор «видит» скульптуру сквозь глыбу камня и потому лишь убирает лишнее. Препаратор тоже должен «видеть» сквозь камень, чтобы случайно не отколоть какую-нибудь косточку. Ему необходимо знать для этого анатомию животного. Чтобы работать препаратором, нужна длительная учеба и практика.

После молотка и долота наступает время скребочков, ножичков и игл. Под увеличением сильной лупы или бинокулярного микроскопа чистится каждая косточка, каждый зуб. Зрение напряжено предельно.

После окончания препарирования скелет начинают монтировать: фрагменты складывают и наклеивают на доску. Промежутки между фрагментами заполняют сланцами. И вот на идеально гладкой плите – скелет ихтиозавра.

Кропотливость Гауффа доходила до того, что он научился соскабливать углистый налет плавника ихтиозавра, собирая пленку – остатки кожи и мышц. Даже этот налет сохранил силуэт рыбоящера! Его работа восхищала палеонтологов. Ведь впервые в мире животное, погибшее 140–150 миллионов лет назад, сохранилось с обуглившейся кожей.