Краткая история Франции

В юности Наполеон был пламенным корсиканским националистом, якобинцем и республиканцем. Именно в рядах республиканской армии он так ярко проявил себя в 1793 г., сражаясь в Тулоне, когда город осаждали французские роялисты при поддержке британцев и испанцев. Его командир генерал Жак Франсуа Дюгомье говорил: «Не могу найти слов, чтобы по достоинству описать заслуги Бонапарта: масса специальных умений, столько же ума, а отваги с избытком».

Наполеон выказал те же качества во время Вандемьерского восстания, когда принял командование из рук Барраса. Шесть месяцев спустя состоялась еще одна «передача», на этот раз он «принял» изысканную любовницу Барраса креолку Жозефину де Богарне, с которой заключил гражданский брак в марте 1796 г., а через два дня покинул Париж, чтобы принять командование итальянской армией. Итальянская кампания стала для него новым триумфом. За первые две недели был взят Пьемонт. Австрия теперь перестала быть врагом, а после четырех последовательных побед (при Кастильоне, Бассано, Арколе и Риволи) французы стали неоспоримыми хозяевами Италии. Затем Наполеон двинулся в Австрию, дошел до городка Леобен, расположенного примерно в 60 милях [чуть меньше 97 км] от Вены, и австрийцы в итоге запросили мира. 18 апреля 1797 г. в близлежащем замке Эбенвальд было подписано предварительное соглашение между Австрийской империей и двадцатисемилетним генералом, действовавшим от имени французской Директории, хотя в действительности он даже и не думал советоваться с Парижем. По условиям этого соглашения (детали которого шесть месяцев хранились в секрете до подтверждения Кампо-Формийским договором) Австрия отказывалась от притязаний на Бельгию и Ломбардию, а в обмен получала Истрию, Далмацию и материковую часть Венецианской республики, ограниченную реками Ольо, По и Адриатическим морем.

Не стоит и говорить, что Наполеон не имел реального права распределять таким образом территории нейтрального государства, но он не оставил венецианцам сомнений по поводу будущего: очень скоро они вообще перестанут быть государством. Теперь он требовал ни много ни мало, а сложения полномочий всего правительства и отказа от конституции, которая действовала более тысячи лет, – по сути, самоубийства Венецианской республики. В пятницу 12 мая 1797 г. случилось так, что в Кампо-Формио Австрия получила больше, чем ожидала: не только материковую часть республики, но и саму Венецию.

Так, теперь установился мир на всей территории континентальной Европы. Единственным врагом оставалась Англия, которую явно требовалось завоевать и разрушить. Директория поручила Бонапарту сделать именно это, но, поразмышляв значительную часть года, он с неохотой отказался от такой идеи. Были бы велики издержки, нелегко набирать необходимую армию, но главную проблему составляли французские военно-морские силы. Они находились в плачевном состоянии и, безусловно, не являлись достойным соперником британскому военному флоту. Франция не имела флотоводца, который мог бы сравниться с Худом, Родни или Сент-Винсентом[138] – и уж тем более с Нельсоном.

Альтернативой был Египет. Еще в июле 1797 г. министр иностранных дел Шарль Морис Талейран-Перигор, известный как Талейран, выдвинул предложение осуществить экспедицию в Египет, а семь месяцев спустя представил обширную служебную записку по этому вопросу. Естественно, в ней присутствовала ханжеская часть относительно избавления египетского народа от угнетения, которому он так долго подвергался; но более серьезного внимания заслуживала идея, что с армией в 20 000–25 000 человек, высадившейся в Александрии и занявшей Каир, можно далее наступать на Индию – может, даже посредством быстро вырытого Суэцкого канала. 2 марта 1798 г. Директория официально одобрила план. Он не только обеспечивал занятие армии и держал молодого, внушающего страх генерала на безопасном расстоянии от Парижа, но и давал возможность положить конец гегемонии Британии в Индии, одновременно предоставляя Франции новую важную колонию в Восточном Средиземноморье. К тому же, пусть и с меньшей вероятностью, англичанам пришлось бы растянуть свои морские силы на восток, что могло бы в итоге облегчить отложенное вторжение.