Краткая история Японии

В Сарасина никки, написанной в XI веке, есть эпизод, рассказывающий, как мать писательницы заплатила монаху, чтобы тот увидел будущее ее дочери во сне. Сон монаха показался девушке таким бессвязным, что поначалу она не придала ему значения. Однако перестать думать о нем не могла, и тогда кто-то посоветовал ей помолиться небесному сияющему великому божеству. Девушка признается, что не знала о таком божестве и впервые услышала о богине солнца – верховной богине синтоистского пантеона, мифической прародительнице императорской семьи, только расспросив одного из своих друзей. Это наглядно свидетельствует о том, до какой степени буддизм вытеснил синто к концу Х века. Кроме того, этот эпизод дает нам некоторые представления о роли снов и суеверий в хэйанской религии. Тайное учение сингона о заклинательном могуществе мудр и мантр подкрепляло магическое и мистическое мировоззрение людей, а ритуальные практики, которым отдавали предпочтение и сингон, и тэндай, усиливали этот эффект.

Особенно сильной была вера в злых духов. В хэйанской литературе есть истории о ревнивых женщинах, чей дух из мести вредит соперницам и часто приводит их к гибели. Болезнь приписывали действию злых духов, поселившихся в теле захворавшего человека. Помощь ему состояла в основном из молитв. Буддийские священники присутствовали при важных моментах жизни – рождении, тяжелом заболевании и т. д. Ссылаясь на сверхъестественные силы и злых духов, традиционная религия в Японии, как и везде, пыталась дать объяснение нежелательным событиям, а с помощью молитв и заклинаний обеспечить избавление от них.

Конечно, литература эпохи Хэйан показывает нам, что существовали и более возвышенные религиозные озарения и практики. Приведем один пример. В Сануки-но Сукэ-но никки рассказывается, как тяжелобольной император Хорикава присоединяется к чтению мантр, которые монахи произносят, дабы он выздоровел. Император читает священные стихи по памяти. И он, и монахи понимают, что его состояние безнадежно… Они больше не стремятся предотвратить неотвратимое магическими заклинаниями, но ищут утешения перед лицом смерти. Вся эта сцена исполнена глубоко прочувствованной веры [63].

8 Архитектура и искусство в эпоху Хэйан

В эпоху Хэйан влияние материковой культуры в искусстве и архитектуре как науке проектировать и строить здания и сооружения сохранялось, но начиная с IX века внутренние творческие процессы привели к возникновению характерных японских стилей. Позднехэйанский период ознаменовался постепенным обращением взора культуры на провинции и простых людей и удалением от религии как источника вдохновения. В результате архитектура и искусство перестали быть связаны исключительно с религиозной и придворной жизнью в Киото, хотя продолжали нести на себе отпечаток буддийских идей и аристократического вкуса.

Архитектура

Здания, предназначенные для официальных придворных церемоний, естественным образом тяготели к монументальному симметричному стилю, принесенному в предыдущую эпоху из Китая. Прекрасный пример публичной светской архитектуры – Дайгоку-ден (Великий зал государства), где проходили коронации и другие важнейшие дворцовые мероприятия. Это здание, реконструированное в меньших масштабах в XIX веке в храме Хэйан в Киото с его мраморным полом, черепичной крышей и ярко-красными стенами, почти полностью повторяет китайские прототипы. Для сравнения, другой дворцовый зал, Сисин-ден (павильон для аудиенций), тоже монументален, имеет больше отличительных японских особенностей (простота и экономия строительных материалов). Он почти целиком построен из дерева и покрыт вместо черепицы корой кипариса. Со времен постройки Сисин-ден часто постигала общая для японской деревянной архитектуры судьба – он не раз горел. Нынешний зал датируется серединой XIX века, однако в точности воспроизводит оригинал.

Из особняков и дворцов, которые киотские аристократы строили в качестве частных резиденций, не сохранилось ни одного. Впрочем, неплохое представление о том, как они выглядели, можно получить из живописи и литературы того периода, а также на примере сохранившихся религиозных зданий. Взяв за основу китайский план, японцы доработали его и начали строить дома из более легкой древесины, приподнимая их над землей и покрывая корой вместо черепицы. Особняки представляли, по сути, ряд отдельных жилых помещений, соединенных между собой открытыми галереями. Предназначались они для разных членов семьи и могли быть довольно большими, если у дворянина имелось несколько жен. В каждом помещении люди ели, спали и занимались своими делами – все в одной и той же комнате, на полу, так же как в современных домах в японском стиле.