Краткая история крестовых походов

Ультиматум королевы глубоко оскорбил короля. Когда они только поженились, Людовик безумно любил свою молодую жену и потакал каждой ее прихоти. Он потратил целое состояние на то, чтобы парижский дворец стал максимально комфортным для Алиеноры, удовлетворял каждый ее каприз и роскошно обставил жилые дворцовые половины, хотя ему самому излишества лишь мешали. Однако королева твердила, что несчастна, раздраженно язвила и нередко выходила из себя, открыто подрывая авторитет короля.

Что ж, хорошенького понемногу: Алиенору посадили под домашний арест, а затем против воли увезли в Иерусалим.

Когда они достигли Священного города и узнали, что там их ждет Конрад III, разлад между ними не пошел на спад. Император Мануил лично вылечил германского короля и поставил его на ноги, после чего они стали друзьями. В глазах французов Конрад был теперь если не дураком, то наивным простаком, потому что в уничтожении своей армии Людовик в значительной мере винил именно византийцев.

Но вот упрекнуть Конрада в бездействии было нельзя. За те несколько недель, которые ему пришлось провести в городе, он уже набрал из наемников новую рать. С учетом войска Людовика и недавней волны припозднившихся солдат из Прованса, это была самая большая армия, которую когда-либо формировали в Иерусалиме.

Теперь вопрос заключался в том, что же делать с сей несметной силой. Хотя освобождение Эдессы первоначально и послужило предлогом для нынешнего крестового похода, подобная операция даже не рассматривалась. Как и защита Антиохии. Людовик фактически выволок жену из города (между прочим, под шквал слухов о ее кровосмесительном романе с дядюшкой) и обсуждать план Раймонда даже не подумал. Кроме того, когда Людовик отказался ему помочь, Раймонд, демонстрируя традиционную для христиан разобщенность, умыл руки и не стал участвовать в крестовом походе.

Наступление на дамаск

После долгих прений было принято решение атаковать Дамаск. На тот момент у Иерусалима был заключен с этим городом мирный договор, но подобное препятствие можно было без труда преодолеть. Крестоносцы, только-только прибывшие из Европы, вообще не принимали ничего подобного в расчет, считая любые соглашения с мусульманами бессодержательными и пустыми. К тому же, как указал своим рыцарям король Балдуин III, недавно эмир Дамаска отдал свою дочь замуж за Нур ад-Дина – предательство же всех христиан было теперь для него лишь вопросом времени.

Это стало не просто жутким стратегическим просчетом, но и невероятной глупостью. Дамаск оставался единственной мусульманской силой, страстно желавшей сохранить добрые отношения с христианами. А упомянутый брак отнюдь не был признаком потепления отношений с Алеппо – ровно наоборот! В отличие от крестоносцев, эмир понимал, что Нур ад-Дин представляет собой величайшую угрозу его безопасности. Выдавая за атабека дочь, он повел отчаянную игру, чтобы угодить сразу обеим сторонам и сохранить независимость. После атаки на него мусульмане выступили бы против крестоносцев единым фронтом под командованием всемогущего Нур ад-Дина.

Проснувшись утром 24 июля 1148 года и увидев, что у его порога стоит лагерем армия крестоносцев, эмир Дамаска потерял дар речи. Ему уже доложили об уничтожении в Анатолии германской и французской армий, и хотя слухи о новой иерусалимской армии действительно ходили, он, вполне естественно, не ожидал, что она поведет наступление против собственного союзника. Предпринимая отчаянные усилия, чтобы собрать армию, он послал к Нур ад-Дину гонцов с просьбой о помощи.

Крестоносцы же обустраивали собственный лагерь. Дамаск находился в окружении рощ и фруктовых садов, давая все необходимое для строительства осадных орудий. К концу первого дня сложилось впечатление, что эти самые орудия даже не понадобятся. Демонстрируя немалую личную храбрость, Конрад III рассеял армию Дамаска и вплотную подошел к стенам. Граждан города охватила такая паника, что они стали возводить на улицах баррикады, готовясь к самому худшему.

Еще одна финальная атака могла бы сломить сопротивление деморализованных защитников, но крестоносцы приняли решение отложить штурм на следующий день. А ночью в Дамаск хлынуло мусульманское подкрепление, укрепив решимость гарнизона. Более того, утром выяснилось, что окрестные сады наводнили мусульманские партизаны. Столкнувшись с ростом жертв, два короля отступили на близлежащую равнину для перегруппировки.

После каждого их шага ситуация только ухудшалась. Они не потрудились заранее отправить людей на разведку территории, по которой двигались, и слишком поздно выяснили – воды там нет. Просчет выглядел настолько очевидным, что некоторые рыцари отказались верить в невинную ошибку. Поползли слухи: королей подкупили мусульмане. Вместо исправления ситуации королевская парочка устроила спор по поводу того, что же делать с городом, когда им удастся его взять. Впрочем, данный вопрос довольно быстро уладила жажда. К 28 июля, всего через четыре дня после выступления в поход, всем стало ясно – положение армии безнадежно.