Краткая история Лондона

В 1951 году наступило в некотором роде перемирие. Это была лебединая песня послевоенных лейбористов, кульминацией которой стал фестиваль Британии на южном берегу Темзы. Фестивальная площадка была разбита вокруг нового концертного зала; творцами идеала Британии выступали не модернисты, а довоенный либеральный истеблишмент. Сатирик Майкл Фрейн назвал эту Британию «травоядной», в противовес «плотоядным» модернистам. Последователи Ле Корбюзье и Аберкромби были оставлены, хотя желание последнего обустроить на реке квартал, посвященный культуре, исполнилось. Фестиваль был веселым и живописным. В ярко освещенных павильонах в сердце столицы выставлялись чудеса британской науки и промышленности. Эшер описал путь на фестиваль от Трафальгарской площади «вниз по мрачному ущелью Нортумберленд-авеню», через временный мост над Темзой – в уголок фантазий и эксцентричности. Везде были «викторианские воздушные шары, велосипеды-“пауки”, чудо-поезда Роуланда Эметта[158]… все это представляло, говоря словами Майкла Фрейна, уходящую эпоху сладостей по талонам и комедий студии “Илинг”».

Я помню эту выставку по комиксу в детском журнале Eagle, вымокшем от дождей того лета (оно выдалось самым влажным в истории наблюдений). Двадцать пять лет спустя я интервьюировал многих из доживших авторов для юбилейного документального фильма Би-би-си. Раз за разом они вспоминали, как хотелось им казаться оптимистичными и полными энтузиазма – им, чьи мечты юности разбила в прах война. Мне, представителю младшего поколения, было трудно осознать глубину травмы, которую они пытались залатать и к которой порой примешивалось опасение, что модернисты еще могут одержать верх.

Черчилль считал фестиваль Британии социалистической пропагандой. Когда уже после закрытия фестиваля, в конце 1951 года, он вернулся на пост премьер-министра, то приказал полностью снести павильоны, Купол открытий и скульптуру «Скайлон»; остался стоять только Фестивальный зал. Место, где он проводился, быстро начало страдать от «постфестивального упадка» – проклятия всех локаций, предназначенных для разовых мероприятий. Несмотря на высокую стоимость земли в этом районе, фестивальная зона становилась все более запущенной, пока ее не конфисковал архитектурный отдел Совета графства Лондон. В 1968 году Совет возвел рядом с Фестивальным залом бетонное здание художественной галереи «Хейворд» (Hayward Gallery); уверяют, что анонимная «творческая группа» упивалась его уродством. Две скульптурные галереи под открытым небом так и не были использованы по прямому назначению, но, несмотря на неприглядный вид, снести все это так до сих пор и не удалось. Наряду с расположенным рядом более стильным Национальным театром работы Дениса Лэсдена, открытым в 1976 году, комплекс «Хейворд» стоит как памятник одному из революционных эпизодов в истории культуры Лондона. Остальная фестивальная зона выше по реке стала автостоянкой и по большей части до сих пор используется в этом качестве. Радует, что хотя бы столь же экстравагантный Купол тысячелетия[159] после 2000 года смог выжить и возродиться как популярный развлекательный центр.

21. Великий бум недвижимости. 1951–1960

Партизаны побеждают

К 1950-м годам нарождался новый, более уверенный в себе Лондон. Молодые люди вели себя неспокойно, находя новую поколенческую идентичность за океаном, во всем американском. Они увлекались рок-н-роллом, ходили в кафе-бары, носили джинсы и кожаные куртки. Американец Билл Хейли с группой Bill Haley and his Comets отличились тем, что стали первой рок-группой, вызвавшей бунт (по прибытии на вокзал Ватерлоо в 1957 году). Их взрывная танцевальная музыка предвосхитила музыку Элвиса Пресли и нашего соотечественника Клиффа Ричарда, чьи первые хиты вышли соответственно в 1956 и 1958 годах. Постепенно возникала трещина, разделившая старый и молодой Лондон – тех, чью жизнь перевернула война, и их детей, которые скоро устали слушать о ней.

Одним из последствий войны стало легкое очарование черным рынком, которое обессмертил Пинки, герой фильма «Брайтонский леденец». Жажда беззаботного настроения посреди мрачного мира отлично схвачена в серии комедийных фильмов студии «Илинг» (Ealing Studios). Сатирическое изображение трудной жизни послевоенного Лондона представлено в фильмах «Пропуск в Пимлико» (1949), «Банда с Лавендер-хилла» (1951) и «Замочить старушку» (1955). Герои мюзикла 1959 года «Теперь не то, что раньше» сетовали: «Прежде – пиво с пеной, / Нынче – кофе с пенкой».