Краткая история. Монголы

После того как вопрос о престолонаследии был решен, а права Угэдэя стали общепризнаны, Чагатай начал проявлять фанатическую преданность. Рашид ад-Дин припоминает анекдот о князе, в котором наглядно демонстрируется его верность, доходившая порою до одержимости нормами ясы. Однажды, прогуливаясь с братом верхом (причем оба были чрезвычайно пьяны), Чагатай бросил Угэдэю вызов в скачках и обогнал на голову. Той же ночью Чагатай горько раскаялся в содеянном, решив, что этим он создал опасный прецедент: «Как это допустимо, чтобы я бился об заклад с кааном и чтобы мой конь обогнал его; такой поступок – большая грубость. Глядя на это, и другие станут дерзкими, а это приведет к вредным последствиям»[193]. Затем он потребовал, чтобы его призвали к суду и публично наказали. Однако по настоянию Угэдэя он был официально помилован, а в качестве штрафа преподнес брату девять лошадей.

Пайцзы послов, элчи, ортаков и дипломатов, которые гарантировали им безопасность и привилегии в пути

Еще одним показателем доверия и любви Угэдэя к брату стало то, что великий хан Угэдэй передал своего сына и нареченного наследника хана Гуюка в свиту Чагатая, чтобы тот служил ему охранником, после чего положение Чагатая достигло запредельных высот[194]. Никто не ставил под сомнение его почтение и преданность Угэдэю, но тем не менее считалось, что Чагатай (бессознательно или нет) мог пугать своего брата. Находясь в безопасности в своем орду в окрестностях Алмалыка, Чагатай всегда предоставлял Угэдэю поддержку и консультации по вопросам толкования права и традиций, помня о завете великого хана: «Кто хочет хорошо знать ясу, правила, законы и билики, пусть идет к Чагатаю»[195]. В суждениях он был резок, грубо применял законы и нарушал их – качества, не оставившие ему никаких надежд на великоханский престол. Он умер в 1241 году, за семь месяцев до великого хана, своего брата[196].

Четверо сыновей Бортэ, первой и главной жены Чингисхана, были его хулугами, а значит, и главными наследниками империи. Самому молодому из них, Толую, был завещан отчигин, земли Центральной Монголии вдоль рек Тола, Онон и Керулен. Угэдэй унаследовал земли к западу от озера Балхаш, вдоль рек Эмель и Иртыш. Улус Джучи был разделен между четырнадцатью его оставшимися в живых наследниками, которых контролировали Батый и Орда-Эджен; в него вошли земли к западу от Алтайских гор, или, по известному изречению Джувейни, все области на западе, где «касалось земли копыто татарского коня»[197]. Чагатай получил в управление Уйгурию и земли, которыми ранее владели кидани, известные в тех местах под именем каракитаев, и учредил столицу в Алмалыке, на реке Или. Он был объявлен хранителем Великой Ясы.

Почитание Чагатаем ясы приняло форму почитания Угэдэя и, безусловно, почитания его позиции как великого хана, но это не мешало Угэдэю побаиваться старшего брата. К примеру, Чагатай считал себя обязанным увещевать великого хана против чрезмерного употребления алкоголя, к которому тот имел склонность. Угэдэй, в свою очередь, чувствовал себя обязанным и «не мог нарушить приказ брата»[198]. Угэдэй последовал увещеванию и ограничился одной чашей «вина» в день, но, чтобы соблюдать предписания Чагатая, у него была гигантская чаша, специально изготовленная для удовлетворения его безмерной потребности в алкоголе. Покуда великий хан предавался императорским заботам в новой столице Каракоруме, построенной в 1235 году, когда окончательно покорились чжурчжэни, его землями управляли коварный, но пользовавшийся большим уважением Махмуд Ялавач и его сын Масуд-бек.

После смерти Чагатая в 1241 году новым ханом Чагатаидов стал его внук Хара-Хулагу, чей отец, любимец Чингисхана Мутугэн, погиб в битве за Бамиан в 1221 году. Мутугэн был первенцем Чагатая, и отец сильно горевал о его преждевременной кончине[199], но, хотя «все загорелось внутри Чагатая», он не стал демонстрировать скорбь, подчинившись воле Чингисхана, который запретил ему «плакать и сетовать»[200]. Однако великий хан Гуюк (прав. 1246–1248), не доверявший Хара-Хулагу, утвердил на этом высоком посту Есу-Мункэ, пятого, и старшего, из оставшихся в живых сыновей Чагатая, который был, помимо всего прочего, надимом, близким другом и собутыльником Гуюка.

Правление Есу-Мункэ продлилось немногим дольше, чем царствование его наставника: возвышение Толуидов и хана Мункэ привело к тому, что он быстро потерял трон в пользу Хара-Хулагу, который ранее оказывал поддержку Мункэ-хану, и теперь это играло ему на руку. Тем не менее после внезапной и скоропостижной смерти Хара-Хулагу ясу великого хана Мункэ против Есу-Мункэ пришлось осуществлять жене покойного, мусульманке Эргэнэ-хатун, которая впоследствии сама заявила права на трон мужа.